Золотая Орда в XIV столетии - страница 10
В начале XIII в. монголы пока не обладали развитой государственностью, отчего и их правящая элита не имела четкой иерархической градации, оформленной соответствующей номинацией должностей. Относительная простота титулатуры была присуща и высшим правителям империи. Мусульманские авторы сообщают, что «монголы не дают своим царям и знати пышных имен и титулов, как другие народы… А что касается [имени] того, кто восседает на престоле, они только прибавляют одно имя, а именно "хан" или "кан". И братья, и родичи его зовут его первым именем, данным ему при рождении»; «Когда один из них наследует трон держаны, он получает одно добавочное имя "хан" или "каан", кроме которого ничего не пишется»; к братьям же и сыновьям каана «обращаются по именам, полученным при рождении, — как в присутствии их, так и в отсутствие; и это применяется и к простолюдинам, и к знати»[15].
Таким образом, для верховных правителей монгольской державы употреблялись древний императорский титул каан (т. е. каган), возрожденный Чингисханом, и термин хан в отношении царевичей-держателей улусов. В особо торжественных случаях (в частности, на печатях, скреплявших послания к иноземным владыкам) кааны использовали сакральную формулу möngke tängri-yin küčün-dur[16] с упоминанием силы Вечного Неба как источника своей власти.
Все прочие монгольские аристократы-нечингисиды обладали «княжеским» рангом нойонов, которому впоследствии в Золотой Орде были полностью уподоблены тюркское бек и арабо-персидское эмир. От патриархальных порядков, родо-племенного быта раннего Средневековья уцелели почетные титулы (или, скорее, звания-прозвища) багатур, мерген и т. п. В качестве персональных отличий могли также дароваться (или — реже — присваиваться самовольно) звания гован, ильхан, гурган, тархан и проч. Для нецарствующих членов династии Чингисидов в XIII–XIV вв. практически одновременно употреблялись синонимичные термины кёбэгюн (монг.) и оглан (тюрк.) в значении «царевич» (букв. «сын»). В XV в. в тюркизированных и исламизированных бывших западных улусах империи они были заменены в данном контексте арабским словом султан.
Принадлежность к алтан уругу («золотому роду» Чингисхана) теоретически давала возможность всем потомкам основателя империи рассчитывать на обладание удельными владениями. Поэтому в действительности власть осуществлялась не только центральным правительством и улусными дворами, но также сонмом близких и дальних родственников, выстроенных в сложную иерархическую пирамиду. Периодически члены огромного клана удостаивались инвеститур в разных районах огромного завоеванного пространства Евразии. Персидский хронист Джувейни определенно пишет об этом: «Хотя кажется, что власть и империя передаются [по наследству] одному человеку, а именно тому, кто зовется ханом, в действительности все дети, внуки и дядья имеют свою долю власти и собственности, чему доказательство то, что… Менгу-каан (после своей коронации в 1251 г. — В. Т.) на… курилтае (съезде знати. — В. Т.) распределил и разделил все свои царства между своими сородичами — сыновьями и дочерьми, братьями и сестрами»[17].
Вопрос о принципах престолонаследия в империи и улусах довольно запутан в источниках, но сравнительно хорошо проанализирован в историографии. Передача престола у монголов не была законодательно оформлена, т. е. регулировалась обычным правом, традициями. Традиции же эти допускали наследование как сыновьями (династия), так и братьями или другими, старшими по отношению к сыновьям родственниками («удельно-лествичная система», по определению Л. Н. Гумилева).
Формально хан делил свои полномочия с карачи-беками, один из которых считался старшим (беклербек, улуг бек). Некоторые историки не без основания полагают, что эти четыре высших вельможи представляли наиболее влиятельные тюрко-монгольские кланы и образовывали совет при правителе. Насколько можно судить по информации о татарских ханствах позднего Средневековья, именно на них было возложено выполнение церемонии воцарения очередного хана. Структура четырех главных родов (помимо царствующей династии) была традиционной для тюрко-монгольской государственности и происходила из кочевой старины. Можно предполагать, что при Узбеке в добавление к своим придворным обязанностям карачи-беки получили в управление и четыре части государства, превратившись еще и в
