«Только те, в чьих жилах течет священная кровь фюрера, вправе наследовать его верховную власть в Германии», — заявил Гесс.
Фюрер, сначала вяло воспринявший эту идею, впоследствии проникся ею. Он всегда завидовал Сталину, что у того есть сыновья, которые могут сменить отца на посту управления государством.
Проблем с искусственным оплодотворением не должно было возникнуть. Опыты в этом направлении велись в Германии с 1927 года, а немецкая медицина считалась одной из лучших.
Долго обсуждался вопрос, как именно взять у фюрера «биологический материал» для оплодотворения. Открытым текстом предложить Гитлеру заняться мастурбацией никто не осмелился, поэтому было решено взять сперму непосредственно из семенников путем хирургической операции.
Планировалось оплодотворить спермой Гитлера около сотни женщин в возрасте от 18 до 27 лет, прошедших расовый отбор.
Женщины, разумеется, в подробности не посвящались — им говорили, что они будут вынашивать потомков «идеальных арийцев». Практически все суррогатные матери были немками, и только две — норвежками. Гитлер хотел, чтобы его кровь обязательно «смешалась с кровью викингов».
После того как ребенок рождался, его под тщательным наблюдением врачей перевозили в секретный комплекс в баварских Альпах, недалеко от австрийской границы. Официально база называлась «Отделение „Лебенсборн“ № 1446», и местные жители были уверены, что там, как и в других подобных отделениях, воспитывают детей, рожденных от эсэсовских офицеров.
Первый ребенок появился на свет в конце осени 1944 года, а незадолго до конца войны в комплексе уже находились не менее двух десятков новорожденных детей, биологическим отцом которых был Адольф Гитлер.
6 мая 1945 года в комплексе получили приказ об эвакуации. Все документы были уничтожены, а сотрудники проекта «Тор», имевшие на руках фальшивые паспорта, благополучно скрылись.
Дети были розданы в руки сердобольных крестьян в баварских и австрийских деревнях. Людям говорили, что это осиротевшие младенцы из крупного роддома, который разбомбила авиация союзников.
Здание основной лаборатории было взорвано.
Куда делись оставшиеся частицы «биологического материала» Гитлера, 94-летний доктор Джовенезе не знает, скорее всего они были уничтожены.
Крыласов прочитал интервью и понял все. Понял сразу и безоговорочно. Да и кто бы, окажись он на месте Крыласова, не понял?
Он достал из шкафа старую кожаную сумочку матери с документами. Вот они, факты, доказывающие его родство с фюрером. С такими фактами не поспоришь.
В свидетельстве о рождении в графе «Отец» черным по белому четко написано: Зоммерфельд Алекс, немец. Не указаны, правда, в этом свидетельстве дата и место рождения отца, но они есть в свидетельстве о браке его родителей: 31 декабря 1944 года, Германия.
Здесь же, в свидетельстве о браке, лежит фотография: старая, черно-белая, плохого качества — свадебная фотография его родителей.
— Единственная осталась, на память, — скорбно поджав губы, со слезами на глазах сокрушалась в который раз маменька. — Ведь целый альбом был свадебных фотографий! Ничего не взяла. Все там оставила, в ГДР.
Идиотка! Оставленные фотографии она, видите ли, жалела! Брак свой разрушила, не пожалела, сына оставила без отца — не пожалела, а фоток жалко!
Уж больно удачные фотографии вышли, считала мамаша. Нравилось ей, как она на них получилась.
— Красавица! Ты что! — умильно вторили ей придурковатые подружки, в очередной раз разглядывая поблекшую фотографию.
«Красавица, — злобно шептал про себя Крыла-сов, — три пуда дерьма сзади таскаются!»
Классика жанра — все бабы чересчур снисходительны к своей бабской внешности!
Он эту фотографию не любил. Его раздражало то, как выглядит мать. Рядом с красивым, стройным отцом слегка беременная маменька смотрелась на редкость безобразно. Напряженное лицо, застывший взгляд, жалкая растерянная улыбка. Под стать лицу и свадебный наряд: куцая, размером с носовой платок, фата, пришпиленная к высокой прическе «Колос», куцее же трапециевидное платьишко из прозрачного нейлона, неприлично обтягивающее округлившийся раньше времени животик, и босоножки. Фантастически уродливые, открытые босоножки, из которых веером торчат пальцы.
