Знание-сила, 2005 № 07 (937) - страница 28
А «нить Ариадны» тоже нашла свое объяснение. Вероятно, микенские танцоры, устремляясь в глубь лабиринта, обвязывались нитью, чтобы их череда не распалась и они не потеряли друг друга среди переходов и поворотов. Первый танцор бесстрашно шел вперед, в самый центр лабиринта. Следом за ним ведомые нитью тянулись остальные, постепенно скрываясь в этом «царстве мертвых». Потом их предводитель поворачивался и спешил снова к свету. Держась за «нить Ариадны», люди возвращались к жизни. Эта нить была их спасением.
Фреска Кносского дворца
В XII веке до новой эры, в эпоху «Троянской войны», в микенскую Грецию со стороны Балкан вторглись многочисленные племена. Города и крепости разрушались, традиции утрачивались. Магическая мощь лабиринтов, вдохновлявшая ахеян и критян, ослабла.
Миновали столетия. Херман Керн предполагает, что к эпохе эллинизма, то есть к IV веку до новой эры, смысл танцевальных ритуалов, которые исполняли в лабиринтах, был уже совершенно непонятен. «Элементы танца, даже будучи правильно исполнены, все равно озадачивали зрителей, тем более что они не могли наблюдать одновременно за всем происходящим».
Однако это забвение не уменьшало интерес к лабиринту. Его символика в I тысячелетии до новой эры распространилась по всему Старому Свету. Из Средиземноморья она проникла в Сирию, а оттуда — на Восток, в современные Афганистан, Индию, Шри Ланку и Индонезию. Позднее этот символ станет популярен и на Западе: в Испании, Англии, Скандинавии и на Руси.
В римскую эпоху лабиринт — это декоративный знак, броская безделица. В жилищах знатных римлян их вестибюли и столовые украшены мозаичными изображениями лабиринтов, а в их центре обычно красовалась сцена из древнего мифа: Тесей, убивающий Минотавра. Увлекаясь орнаментом, римские художники порой не замечали, что их «лабиринты» вычерчены с ошибкой: в них не проникнуть, из них не выбраться. Но это был лишь красивый узор, что и требовалось заказчику.
Сакральная сила возвращается к этому знаку в христианскую эпоху: жизнь снова становится лабиринтом, а его середина — поворотной точкой. Пройдя путем пилигрима, трудным, тернистым путем, христианин достигает ее. Прежде его окружала скверна, и он старался скорее избыть греховную жизнь — достичь центра лабиринта. Здесь, в этих «тесных вратах спасенья», он обретал смысл жизни, а миновав их, уповал на жизнь вечную.
В миниатюрах, украшающих рукописи раннего Средневековья, лабиринт уже другой. Священник Отфрид Вайсенбургский сумел вписать в узор линий, его слагающих, христианский крест. С этого времени возникают разнообразные готические лабиринты. Отныне их узор оформляет вход в кафедральные соборы. Их смысл ясен: лишь тот, кто преодолеет этот путь, уводящий от греха, достоин встречи с Богом.
Пример — лабиринт Шартрского собора. Чтобы попасть в его центр, надо миновать 28 поворотов, ровно столько, сколько дней в лунном месяце. Пройти подобный лабиринт — значило совершить символическое путешествие в Святую землю.
Схема лабиринта на скале в Корнуолле
Лабиринт Шартрского собора
В средневековой Англии вошли в моду газоны-лабиринты. Трава в них подстригалась на особый манер. В этих лабиринтах любила гулять молодежь, здесь справляли праздники гильдии ремесленников, а в дни церковных торжеств сюда захаживали даже почтенные бюргеры. Еще и сегодня туристы могут посетить в Англии более десятка подобных лабиринтов. В Скандинавии, Прибалтике и России можно встретить более пятисот очень архаичных лабиринтов, выложенных из камней, мелких булыжников или крупных валунов. Эти сооружения носят названия «троянских крепостей» Севера. Диаметр большинства — от семи до восемнадцати метров. Многие из них соответствуют классическому критскому типу лабиринта с одним входом.
Постройки с двумя входами образуют отдельный — балтийский — тип лабиринта. Время их сооружения определили по возрасту лишайников, покрывших камни. Все они возведены примерно в XIII — XVH веках. Но каково их назначение? Ученым до сих пор непонятно. Возможно, они служили каким-то культовым целям.
