Знание-сила, 2001 № 10 (892) - страница 17
Только, строго говоря, это не игрушки.
Когда малыш колотит ложкой по столу, он еще не играет, а просто колотит. Даже когда он сунет эту ложку с кашей кукле или мишке, он только-только начинает играть, используя предметы по их прямому назначению. Вот когда он объявит, что на самом деле не ложкой по столу лупит, а бьет в барабан – он уже начал играть.
Собственно игра начинается, когда действие отрывается от предмета и переносится на предмет, его замещающий. Главным становится действие, а не предмет. И напрасно взрослые столетиями совершенствовали игрушки, делая их все более похожими на предметы взрослого обихода, – это ребенку совершенно не важно. Он может играть чем угодно, называя это как угодно.
Ну, не совсем так, есть тут свои ограничения, но совершенно не связанные с внешним сходством игрушки и предмета, который она замещает. Это окончательно доказал замечательный психолог Л.С. Выготский.
Он предложил детям трех-четырех лет в шутку знакомые предметы назначить на новые должности: книгу объявил домом, карандаш – няней, нож-доктором, ключи – детьми. Потом из всего этого выросла простенькая история: ключи заболели, карандаш открыл дверь ножу, нож осмотрел ключи и дал им лекарство. Психолог проделал это на глазах вовсе не изумленной публики, легко «читавшей» сюжет и ни разу не ошибившейся, что есть кто.
Главное условие замещения – возможность определенным образом действовать с игрушкой. Поэтому дети легко превращали в ребенка лошадку, но отказывались принять на эту роль шарик.
Символическая природа этой операции замещения одного предмета другим особенно ясно заявляет о себе, когда заместителем ребенок выбирает что ни попадя, наделяя это чтонипопадя множеством разнообразных функций: карандаш поочередно становится градус ни ком, самолетом, волшебной палочкой. Ребенок освобождается от наличной ситуации, сам начинает ее конструировать.
Этот рывок из материального своего окружения он делает, опираясь на слово. Пирамида «предмет – действие – слово» переворачивается: имя, данное предмету, определяет действия с ним, а действия проявляют нужные для него свойства предмета. Как писал Л.С. Выготский, «мысль отделяется от вещи, и начинается действие от мысли, а не от вещи».
Из наблюдений психолога Л.Н. Галигузовой: «Девочка ковыряет ножом в отверстии овальной вершины пирамидки и кормит куклу. Взрослый спрашивает ее: «Что куколка кушает?» Девочка неуверенно произносит: «Печенье». Затем быстро поправляет себя: «Яичко!» Взрослый понимающе кивает головой, а она быстро берет ложку, бьет ею по яичку, очищает его от скорлупы, дует на него, приговаривая: «Горячее яичко, надо, чтобы остыло».
Примерно с трех лет и начинаются игры – самозабвенные, бесконечные.
А почему, собственно, такие уж самозабвенные? Почему, научившись ходить, малыш тут же перестает обращать внимание на сам процесс ходьбы, а научившись возить коробку по полу и дудеть, изображая машину, готов заниматься этим снова и снова? Потому что ходьбой он уже овладел вполне, а машину еще не вполне освоил? Так он и вышивать гладью не умеет, и штукатурить стены, и даже читать и писать. Попробуйте уговорить его вместо игры засесть за книжку и самостоятельно одолеть хоть несколько слов…
Чем затягивает страна игры?
Кажется, изображать семью воскресным утром на кухне или путешествие на корабле куда сложнее, чем носиться по двору и стукать друг друга в «салочках». Однако…
Однако все начинается с роли, и это логическое продолжение первых игр с предметами, изображающими другие предметы.
Роль – цепочка действий, но в жизни эта самая роль не дана нам непосредственно, ее еще надо обнаружить в потоке впечатлений. Эксперименты известного детского психолога Д.С. Эльконина показали, когда эти впечатления становятся материалом для игры.
Воспитательница детского сада сводила свою группу в зоопарк и постаралась как можно красочнее рассказать детям о повадках животных, об их образе жизни. Вернувшись, она принесла детям игрушки зверей, которых дети только что видели, и думала, что те сейчас же примутся играть в зоопарк. Ничего подобного. Тогла на повторной экскурсии она показала им, что делают в зоопарке не звери, а люди: кассир продает билеты, контролер их проверяет, повара готовят особую пишу для животных, уборщики приводят в порядок их клетки, врач их лечит, экскурсовод о них рассказывает. Через некоторое время дети сами, по собственной инициативе стали играть в зоопарк и занимались этим несколько дней подряд, все время вводя новые персонажи и усложняя сюжет.
