Однако сеньор Зорро опередил их и бешеным галопом направился по тропинке к Сан-Габриель, в то время как кавалеристы неслись позади, перекликаясь друг с другом и то и дело стреляя из пистолетов. Тратя много пороха и пуль, они не достигали желаемого результата, не захватив и не ранив разбойника.
Вскоре взошла луна. Сеньор Зорро предвидел, что это затруднит его бегство еще более. Но его лошадь была свежа и сильна, в то время как лошади кавалеристов проскакали много миль в течение дня. Поэтому надежда не покинула его.
Теперь преследователи могли ясно видеть его, а он мог слышать, как сержант Гонзалес кричал на своих людей, заставляя их гнать лошадей до последней возможности, чтобы добиться его захвата. Обернувшись назад во время скачки, он заметил, что кавалеристы рассыпались длинной цепью и что более сильные и свежие лошади перегоняли остальных.
Таким образом они проскакали приблизительно около пяти миль. Кавалеристы держались все на одном и том же расстоянии, не сокращая его, и сеньор Зорро знал, что скоро их лошади устанут и что его превосходный конь, не подававший еще признаков усталости, опередит их. Только одно раздражало его, он хотел бы ехать в противоположном направлении.
Горы поднимались отвесно по обеим сторонам большой дороги, и было невозможно повернуть в сторону и сделать большой круг. Не было здесь также и тропинки, по которой он мог бы помчаться. Если же он даже и попытался бы взобраться на гору верхом, то ему пришлось бы продвигаться слишком медленно, и тогда кавалеристы могли бы приблизиться на расстояние, достаточно близкое, чтобы выстрелить и ранить его.
Поэтому он ехал вперед, постепенно увеличивая расстояние между собою и своими преследователями. Он знал, что через две мили в долине будет тропинка, идущая направо, а, следуя по этой тропинке, он достигнет более возвышенной местности и после сможет вернуться по своим следам.
Он проскакал одну из этих двух миль, прежде чем вспомнил слух о том, что вследствие недавнего ливня произошел обвал, который загородил эту тропинку. Таким образом он не смог бы воспользоваться ею, даже если бы и достиг ее. Вдруг смелая мысль пришла ему в голову.
Поднявшись на небольшое возвышение, он еще раз оглянулся назад и увидел, что ни один из кавалеристов не ехал рядом с другим. Они были разбросаны, и между ними было достаточное расстояние. Это должно было помочь его плану.
Он подъехал к повороту шоссе и остановил свою лошадь. Повернув ее в ту сторону, откуда они прибыли, он нагнулся в седле вперед, чтобы прислушаться. Когда он услыхал стук подков лошади ближайшего из своих преследователей, выхватил шпагу, обернул поводья вокруг левой руки и внезапно вонзил острые шпоры в бока лошади.
Не привыкшая к такому обращению, она внезапно, как молния, ринулась вперед, стремительно обогнула поворот, подобно дикому жеребцу, и наткнулась на ближайшего врага сеньора Зорро.
— Прочь с дороги! — крикнул разбойник.
Первый солдат легко уступил место, не будучи уверен, что это возвращается Зорро. Но когда он удостоверился в этом, он криком предостерег находящихся позади товарищей, но они не могли ничего понять из-за стука копыт по твердой дороге.
Сеньор Зорро налетел на второго солдата, скрестил с ним шпаги и ускакал дальше. Он стремительно обогнул следующий поворот, и его лошадь слегка ударила третьего и сбила его с дороги. Зорро замахнулся на четвертого, но не попал в него и был рад, что ответный удар молодчика миновал его.
Теперь перед ним было прямое полотно дороги, усеянной врагами. Как сумасшедший, несся он сквозь их строй, рубя направо и налево. Сержант Гонзалес, находившийся далеко позади вследствие усталости своего скакуна, понял, что происходило, и крикнул на своих людей, но в то же время будто молния поразила его лошадь и выбила его из седла.
И вот сеньор Зорро пронесся и исчез, а они снова принялись преследовать его с сержантом, сыплющим проклятия.
Теперь он поехал медленнее, так как мог удержать дистанцию, доехал до ближайшей перекрестной тропинки и повернул на нее. Оглянувшись назад, он увидел, что его преследователи рассылались по горе, теряясь в отдалении, но все еще упорствуя.
