Она хотела, чтобы он шел дальше, не останавливался, показал, как желает ее, убедил, что его страсть гораздо сильнее ее. Глухой стон сорвался с губ Гатти, отчего у Коры по спине пробежала легкая дрожь. Их тела прижались еще ближе друг к другу, поцелуи становились все более неистовыми, каждая клеточка их томилась ожиданием неведомого ранее наслаждения.
Корина грациозно изогнула спину, поняв, что хочет лишь одного — познать этого невероятного мужчину, его тело, почувствовать в себе жар его плоти, наконец-то ощутить… Она хотела…
Кора вздрогнула, когда Гатти слегка прикусил ее нижнюю губу. Его руки скользнули по ее плечам, обхватили запястья и властным движением отвели назад. Корина испытала смесь испуга и удовлетворения, когда поняла, что он хочет сделать. Ее тело налилось истомой, будто свинцом, в ожидании того, что должно было случиться гораздо раньше…
Она не хотела сдерживать себя, она не боялась ничего в этих страстных мужских объятиях. Только чувства, желания и легкая осторожность. Его язык продолжал исследовать глубины ее рта, пока, наконец, Кора не издала легкий стон наслаждения. Не в силах остановиться, она придвинулась к нему еще ближе и с мольбой во взгляде потребовала продолжения. Ее отчаянные попытки полностью обезоружили Гатти, и его поцелуи, которые сначала были нежными и дразнящими, стали настолько страстными и напористыми, что ее тело, поддаваясь первобытному инстинкту, выгнулось ему навстречу. Корина и не представляла, что когда-либо сможет совершить подобное.
Луиджи с охватившим его безумием целовал ее грудь, а потом живот. Медленно, очень медленно его руки скользнули к ее бедрам и осторожно раздвинули ноги.
Кора чувствовала, что его руки дрожат, когда он прикасается к ней, и увидела сексуальный мужской голод в его глазах, когда он поднял голову. Почти сразу же его взгляд переместился на узкий треугольник шелковистых волос, прятавший ее лоно. Сердце Корины забилось сильнее от все нараставшего желания. Она смущенно вздрогнула, но это лишь подчеркнуло ее женственность и очарование.
Кора увидела, как потемнели его глаза, и рука скользнула туда, где нетерпеливо пульсировала пьянящая и зовущая плоть, готовая принять в себя желанного гостя.
Когда он опустил голову, Корина вздрогнула.
— Нет, подожди, — чуть охрипшим голосом попросила она.
— Что? — спросил он. — Я не сделаю тебе больно. Я не сделаю ничего, что тебе не понравилось бы… Я не…
Она быстро покачала головой.
— Нет, — с чувством прошептала она. — Не это… — Она коснулась его рук, восхищаясь их силой. — Я хочу видеть тебя… Я хочу смотреть…
На какое-то мгновение она подумала, что Луиджи не понял ее, но, когда их взгляды встретились, она затаила дыхание от сознания того, как сильно ее мольба возбудила его.
Гатти откинул одеяло и замер, сознавая всю свою мужскую привлекательность, немного смущаясь под ее пристальным взглядом. Его замешательство наполнило Корину нежностью. Она дотронулась до его груди, рука медленно спустилась туда, где находился оплот мужской власти и силы, таящий неземное наслаждение.
Это был ее первый интимный контакт с мужчиной, но почему-то ей казалось, что Луиджи — часть ее, и она знает его целую вечность.
Еще до того как ее пальцы коснулись его напряженной плоти, она представила, как вздрогнет его тело, почувствовав ее нежные прикосновения… представила, как он закроет глаза и стон сорвется с его губ… представила, как он затаит дыхание и выгнется ей навстречу.
Мужское тело пылало и казалось таким податливым. Кора не могла поверить, что так действует на него. Было достаточно легчайшего прикосновения, чтобы сделать все так, как хочется ей. Он скользил губами по ее бархатной коже, доставляя неимоверное удовольствие. Корина раньше не догадывалась, насколько сильной и всепоглощающей может быть страсть между мужчиной и женщиной.
Она испытала легкое удивление и испуг, когда Гатти, что-то прошептав по-итальянски, опустил голову к ее гладким коленям, медленно целуя живот, будто созданный для его ласк, отчего она извивалась и вздрагивала, словно сотни крошечных электрических разрядов пронзали ее. Она больше не могла… Она была готова слиться с Луиджи в диком танце страсти, с воплями и стонами удовольствия.
