Свесив ноги с дивана, он минуту другую сидел, замерев, прислушиваясь к ночной тишине.
Слышал, как торопливо отстукивают секунды ходики в большой комнате, которая была отведена под гостиную. Как в ванной из крана капает вода и ударяется о раковину. И шорох. Тихий и оттого пугающий.
Еремин услышал его. «Что это?» – казалось, кто-то внутри его задал этот тревожный вопрос, на который Еремин не мог ответить.
Поднявшись с дивана, он сунул ноги в тапочки и, открыв дверь своей комнаты, вышел в коридор, включив там свет. Зашел в кухню. Подсознательно понимая, что там никого нет и быть не может, все же осмотрелся. Потом вернулся в коридор и открыв дверь, заглянул в большую комнату.
Темнота, царившая в ней, казалась пугающей. Окна были занавешены плотными шторами. Щелкнув выключателем, он включил люстру висевшую под потолком и при ее свете осмотрел комнату.
Присел в кресло, раздумывая по поводу слуховой галлюцинации. Недавно сидя в самолете, когда его послали в командировку на Байкал, читал об этом в одной газете. Что случается иногда такое от перенапряжения у людей.
Наверное, он тоже перенапрягся. Столько всего свалилось за прошедшие пару дней.
Выключив свет в комнате, он вышел в коридор, и хотел зайти в свою комнату, но почувствовал холодок.
Поток прохладного воздуха стелился низом над самой ковровой дорожкой касаясь его ног.
Еремин остановился.
Окна в кухне и в большой комнате были закрыты. А в спальне Еремин на ночь никогда не оставлял открытой даже форточку, все-таки первый этаж. Оставалась та комната, где спала Вилая.
Подойдя к двери Еремин взялся за ручку и остановился. А что если девушка неправильно поймет, увидев его посреди ночи возле своей постели в одних трусах?
Как человек воспитанный, Еремин не мог себе позволить такого нахальства, поэтому ограничился лишь тем, что приоткрыв дверь, заглянул туда.
Но многого разглядеть не удалось. В комнате было темно. Одеяло, подушка и простыня лежали рядом с диваном. Девушка бомжиха уже говорила, что не может спать как все нормальные люди на белой простыне. Видишь ли, она не привыкла.
«Черт с ней, пусть спит хоть на полу, если ей так нравится. Но только пусть на ночь окно закрывает», – заметив, как колышется от потока воздуха штора на окне, подумал Еремин, рассердившись на бомжиху за неосмотрительность. Хотя чего ей бояться ночных воров. У нее брать нечего, кроме комплекта нижнего белья и то купленного Ереминым. А вот у него есть чем тут поживиться. Квартира упакована по высшему разряду.
Зайти в комнату и прикрыть окно, он так и не решился. «Вот достала. Эту ночь ладно. А завтра скажу, чтобы окно закрывала», – сердито подумал он.
Прикрыв дверь, Еремин вернулся в спальню, шлепая тапочками по ковру.
Как только его шаги удалились, штора на окне медленно отодвинулась и оттуда показалась голова девушки, а потом и вся она. Тихо ступая босыми ногами по ковру, она подошла к дивану и легла, повернувшись лицом к стене.
Ночью Егору Еремину приснился странный сон. Ему приснилась Вилая. Открыв дверь его спальни, девушка вошла. Из одежды на ней ничего не было. И он смог как следует рассмотреть ее смуглое тело, чувствуя особое возбуждение, которое не замечал за собой при виде других девушек. А посмотреть, как оказалось, тут было на что. Упругие груди вздрагивали при каждом ее шаге, а темный взлохмаченный треугольник в самом низу живота завораживал его взгляд настолько, что глядя на него, Еремин застонал чувствуя как просыпается необузданное желание поскорее овладеть девушкой.
– Нет, нет, – произнес он и хотел отвернуться, застыдившись своего возбуждения, но не смог отвести взгляда.
Заметив это его смятение, девушка улыбнулась. Подойдя к дивану, на котором лежал Еремин, она остановилась, глядя ему в глаза.
– Зачем, Вилая? – беззвучно воскликнул Еремин.
Но девушка не ответила. Откинув одеяло, она легла рядом и Еремин отшатнулся едва не вскрикнув.
Тело девушки показалось ему холодным.
– Вилая?!
Девушка поднесла палец к его губам, заставив замолчать. И сама молчала, рассматривая его голого и протягивая руки к его паху. Сначала ее пальцы коснулись его живота. Потом опустились ниже и она дотронулась. Но совсем не так, как это обычно делали девушки, с которыми у Еремина была любовная связь. Ее прикосновение было особенным. Она дотронулась одним пальчиком словно проверяя его упругость и тут же отдернула руку, как будто чего-то испугавшись. Потом потрогала себя, издавая при этом томный вздох, потом широко раздвинув ноги, в одно мгновение очутилась на Еремине, и он почувствовал как медленно и глубоко входит в нее.
