У Альфреда покраснели даже шея и лысина.
— Я думал, что найду тебя среди меншей. Я хотел поговорить с ними и убедить их проявить терпение. Эта война будет ужасной, Эпло. Ужасной! Я должен предотвратить ее! Но мне нужно время. Участие этих… этих чудовищных существ…
Альфред еще раз взглянул в сторону пещеры, содрогнулся, перевел взгляд обратно на Эпло и на мерцающие на его коже синие знаки.
— Ты ведь тоже не доверяешь им, да?
Сартан снова залез в душу Эпло, разделяя его мысли. Патрин чувствовал себя отвратительно. Что он нес там, в пещере! «Эти менши не могут сражаться… Сартаны могут нанести им серьезный ущерб…»
В его ушах стояло шипение змея: «С каких это пор патринов интересует, как живут менши… или как они умирают?»
Действительно, с каких?
«Я даже не могу обвинить в этом: Альфреда. Все это случилось до того, как он свалился мне на голову. Это моих рук дело, — с горечью думал Эпло. — Опасность присутствовала с самого начала. Но я предпочел не видеть ее. Ненависть ослепила меня. Змеи отлично это поняли».
Он посмотрел на Альфреда. Сартан чувствовал борьбу, происходившую в душе Эпло, и сидел тихо, беспомощно ожидая ее исхода.
Эпло почувствовал, как ему в руку ткнулся холодный собачий нос. Он опустил глаза. Пес смотрел на патрина, нерешительно помахивая хвостом. Эпло погладил пса, и тот прижался к ногам хозяина.
— Война с меншами — это наименьшая из твоих проблем, сартан, — в конце концов сказал Эпло.
Он посмотрел на вход в пещеру, который был хорошо виден, несмотря на темноту — черная дыра, разорвавшая горный склон.
— Мне и раньше приходилось сталкиваться со злом. В Лабиринте… Но с таким — никогда, — Эпло покачал головой и повернулся к Альфреду. — Предупреди свой народ. А я предупрежу свой. Эти драконы не стремятся завоевать четыре мира. Они хотят их уничтожить.
Альфред побледнел.
— Да… Да. Я это почувствовал. Я расскажу об этом Самаху и Совету и сделаю все, чтобы они поняли…
— Если только мы станем разговаривать с предателем!
Руны вспыхнули в ночном воздухе и заискрились, словно россыпь звезд. Из этой россыпи на песок ступил Самах.
— Почему-то я не удивлен, — мрачно усмехнулся Эпло и взглянул на Альфреда. — А ведь я почти поверил тебе, сартан.
— Эпло, клянусь! — воскликнул Альфред. — Я не знал… Я не хотел…
— Не стоит продолжать ваши попытки обмануть нас, патрин, — сказал Самах. — За каждым движением этого «Альфреда» — вашего сообщника — следили. Вам, видимо, было нетрудно совратить его и втянуть в ваши злые умыслы. Но, учитывая его глупость, вы наверняка уже пожалели о своем решении использовать подобного косноязычного неуклюжего придурка.
— Я еще не пал настолько низко, чтобы использовать кого-нибудь из вашей хилой и лицемерной расы, — с издевкой сказал Эпло. У него мелькнула мысль: «Если я сейчас схвачу Самаха, то смогу немедленно убраться отсюда. Оставить здесь змеев-драконов и меншей, Альфреда и чертова пса. Подлодка готова, руны защитят нас, когда мы будем проходить сквозь Врата Смерти…».
Краем глаза Эпло взглянул на пещеру. Змеев-драконов не было видно, хотя они не могли не знать о присутствии на своем острове Советника Самаха. Но Эпло знал, что они наблюдают за происходящим, знал так же твердо, как если бы видел их сверкающие во тьме зелено-красные глаза. И патрин чувствовал, как змеи подталкивают его, чувствовал, что они нетерпеливо ждут схватки.
Они ждут страха и хаоса. Они ждут смерти.
— Здесь у нас общий враг. Возвращайтесь к вашему народу, Советник, — сказал Эпло. — Возвращайтесь и предупредите их. А я намерен вернуться и предупредить свой народ.
Он повернулся и направился к своей лодке.
— Стой, патрин!
Вспыхнули красные руны, и стена пламени преградила Эпло путь к отступлению. Жар опалил его кожу и иссушил легкие.
— Да, я вернусь обратно, и ты пойдешь со мной — как мой пленник, — сообщил патрину Самах. Эпло обернулся к нему и усмехнулся.
— Вы знаете, что я этого не сделаю. По крайней мере, без борьбы. А это именно то, чего хотят они, — патрин кивнул в сторону пещеры.
Альфред умоляюще протянул к Самаху дрожащие руки.
— Советник, послушайтесь его! Эпло прав…
