– Мы расскажем. – Произнес Лапников, поглаживая собаку – Мне вот уже по пути все рассказали, это никак не укладывается в воображении, но к сожалению это касается непосредственно нашей жизни. Как и вы, я этой ночью, чуть не погиб, особенно. Когда ко мне вломился этот призрачный голем с змеями вместо рук…
– Голем говоришь? – встрепенулся Сергей – У него еще на башке шлем такой был, на ведро похожий.
– Нет, шлема не было, лицо было видно, темное такое, не русское, скуластое, но глаза живые. Я его как увидел, так начал из ружья палить, патронов десять высадил, но он через стену свалил.
– А шлем значит я ему снес. – Глухо произнес Сергей.
Лапников удивленно повернулся к нему, соскочил даже с капота:
– И у вас он был?
– Он у всех был, – ответил за Сергея Щербинский – Он призрачен, но когда-то жил. Кузьмич недавно рассказывал. Тень чья то древняя, явно не из русских, еще до них тут жил. Этот поганец давно здесь ходит, в общем то он поначалу в снах являлся, а потом уже сам… да ладно расскажу я тебе все, только вот до бара дойдем.
– Зачем до бара? Чем плохо тут?
Щербинский поднял ружье:
– Тут плохо во всем, не все уходят вместе с ночью, давайте-ка зайдем в дом. Вставай, вроде оклемался малость.
Сергей и правда малость отошел, по крайней мере ноги держали и больше не подгибались. Лапников, по-прежнему держа собаку за ошейник вошел следом за селянином. На спине у него висел помповый дробовик тринадцатого калибра с потертым прикладом.
Войдя в дом все остановились перед хладным трупом Сани, лежавшим лицом вниз.
– Лежит. – Мрачно сказал Щербинский – Неделю назад ночь была грозовая, а он один остался, соседа его змеиная забрала, довели его, надломили
– Мне он показался… не слишком нормальным. – вымолвил Лапников – Все чулок этот вертел.
– Наверное это был кто-то из его родственников – Заметил Щербинский.
– Да не уж то? – ахнул журналист.
Сергей ничего не понял но на всякий случай сказал:
– Он пришел под конец ночи, сделал шаг и пропели петухи… петух то есть. А он упал.
– Когда мертвяки ходят, больше всего ненавижу, – сказал сельский, – раньше ведь свои были.
И он носком сапога перевернул труп вверх лицом. Сергей и Лапников попятились. Лицо у Сани было не вполне человечье. Оно было покрыто жесткой сухой чешуей, надбровные дуги выдавались вперед, а нос провалился в неровную дыру. Судя по впалым губам, зубов у него не было.
– Думаю он повесился сам – сказал Щербинский всматриваясь в лицо мертвеца – у него еще сохранялись остатки мозгов и когда все началось он предпочел повесится, но не потерять человечность.
– Однако это похоже было бесполезно, – заметил Лапников – Его все равно скрутило. Он и мертвый отправился на охоту.
Вид чешуйчатого Сани, разлегшегося на полу пробудил в Сергее воспоминания об утонувшей змее и он поежился. Заметил в углу под перевернутой койкой свой рюкзак и отправился взять его. Когда подошел, то об его ногу что-то загремело.
Шлем голема, тот который он потерял, сматываясь через стену. Серега пинком отправил его к Лапникову, а сам начал рыться в рюкзаке. Он нашел там запасную куртку, одел ее, а старую выкинул в угол, ее теперь ничем не спасти. Остальное менять не стал, не было не времени не охоты.
– Интересный шлем. – За его спиной журналист показывал щиток Щербинскому – Насколько я понял древнегерманского происхождения. Вроде бы именно в таких пошли ко дну Чудского озера тевтонские рыцари. Жаль я плохо знаю историю.
– Ведро и ведро, – проворчал Щербинский критично. – Важно то, что эта призрачная мразь больше не в шлеме, теперь мы узнаем его в лицо.
– А что нам это даст?
– Посмотрим, нам сейчас надо идти в бар, там люди, туда боятся соваться.
– Лучше поедем на машине. – Сказал Сергей и они вышли обратно на свет, и приезжий заметил как селянин настороженно вскинул ружье при выходе.
На машине поехать не удалось. Помимо разбитых стекол, анонимные варвары начисто вырвали аккумуляторные провода, а с самой батареи сорвали крышку и наполнили внутренность некой слизью. Между свинцовыми пластинами, мерно дрейфовали три утонувшие мыши. Они были белыми и их розовые хвостики мерно колыхали.
