Упорно приставал химик, у которого вместо разъеденного кислотой пениса блестела начищенная прозрачная колба, расширяющаяся конусом.
Но тут явилась раскоряченная в истоме Нинель Осиповна, музыкально пукнув, разогнала химерических насильников и спасла честь кремлевской сотни.
В освободившееся пространство вкатился трактор, стреляющий радиоуправляемыми фарами – дзинь, дзень, дзинь – и фары никак не кончались, фары, помигивая ближним светом, опасно пролетали над головой, фары разбивались – дзинь, дзень, дзинь – о чучело с мордой, изуродованной секатором, чучело, натянувшее плащ с капюшоном, – дзинь, дзень, дзинь!
Глава 1 Полная импотенция
Проснувшись, несмотря на широкоформатный кошмар, чрезвычайно бодрым и отдохнувшим, я на вкрадчивый, но весьма настойчивый стук в дверь и зов «Динь, Динь, Динь!» отбросил чемоданы.
Как хорошо, что мои сны фотоаппарат не транслирует в Кремль…
Нинель Осиповна, ничуть не удивленная чемоданным затворничеством, швырнула мне свежее полотенце.
– Марш на водные процедуры!
– Слушаюсь!
– Обед давно на столе.
– Я так совсем избалуюсь.
– Тебе, Диня, нужны калории для поиска метеоритов.
– Еще как нужны!
Я превратил полотенце в гаремный тюрбан бывалого евнуха.
– А вот скажите лучше, Нинель, – кто это у вас по саду голый бегает?
– Ты еще чучело мне в любовники запиши!
– Кстати, о чучеле! Давно у тебя в саду этот красавец?
– Не меньше года.
Версия о злоумышленном перемещении безликого Повара мгновенно рассыпалась.
– Кто тебе маньяка сварганил?
– Старший садовод! Кто же еще… Он этими чучелами своего покойного обидчика изгадил все участки без исключения.
– В Кронино?
– И в Пнево, говорят, тоже! В каждом саду – насаженный на кол изверг кулинар. Любуйтесь, господа, на здоровье!
Теория вероятности подтвердила свою правоту.
Численность Поваров, на которых могла пялиться Вампиранья в момент принудительного совокупления, увеличилось до вполне допустимого предела.
Логика и здравый смысл восторжествовали.
Но теперь даже при максимальном старании невозможно быстро выявить самое подозрительное чучело.
Их много, Поваров с ложками, – я один.
Мое самобичующее молчание Нинель Осиповна истолковала по-другому:
– Динь, я тебе помогу.
– В чем?
Нет, я последовательно впадал в прогрессирующее тупоумие.
– В чем поможешь?
Неужели Нинель Осиповна сглазила мои аналитические способности?
– Разберемся по порядку.
Доцентша загнула указательный палец.
– Голый в саду – не эксгибиционист, а несчастный импотент, продолжающий по инерции изображать любовника, убегающего от мужа. Года четыре назад он действительно шастал к моей соседке наставлять рога энтомологу, а потом все превратилось в жалкую имитацию.
– Зачем им этот фарс?
– Не перебивай. Бегуны, которых ты разнимал…
Нинель Осиповна загнула еще два пальца.
– Тоже поражены эректальной дисфункцией.
– А старший садовод?
– Будешь смеяться, но я только вчера утром такое шикарное тестирование устроила так называемым мужчинам! Вытащила шезлонг и приняла самую соблазнительную позу, как в соответствующих журнальчиках.
– И каков результат?
– Полный ноль. Бегуны протрусили, даже не остановившись. Садовод вообще не заметил. А липовый любовник – тем более.
– А может, у них просто нетрадиционная ориентация?
– Хуже!
– Секта лишенцев?
– Гораздо хуже!
– Уточните.
– По-моему, тотальная импотенция у всего мужского населения Садограда!
– Не преувеличиваешь?
– Наши бабы давно забыли, что такое настоящий секс.
И тут я понял, что пришло время главного вопроса.
– Как же тогда, Нинель Осиповна, вы объясните всплеск рождаемости в вашем ненормальном городке? Мужики не трахают баб, а те беременеют.
Тюрбан сорван и превращен обратно в полотенце.
– Динь, конечно, я могла бы уклониться от ответа, чтобы ты не счел меня, скажем так, чуток сдвинутой, но я скажу…
– И правильно сделаешь.
– Скажу, чтобы ты зря не тратил время по пустякам. Опросы, допросы…
– Не возражаю.
– Любая женщина, родившая или ждущая ребенка, скажет одно и то же: у нас в Садограде эпидемия непорочных зачатий.
– Эпидемия чего?
– Непорочных зачатий.
– Обожди, обожди… Непорочных – в смысле без полового акта?
