Дэниел оборвал его, резанув рукой воздух:
– Я не торгуюсь за человеческую жизнь, – почти прорычал он. – Вы все сказали, мистер викарий, теперь помолчите, пока моя женщина думает.
– Бога ради, мистер Ленг, но… простите, вы уверены, что она все поняла?
– Я уверен. – Дэниел все еще наблюдал за мной, и у меня было странное ощущение, что за мной наблюдает еще одна пара глаз. Я очень боялась. Я любила море, но знала, каково оно в ярости и насколько оно безжалостно. Я взглянула на человека на носилках. Он был худым от болезни, но я ощущала, что его лицо из тех, на которых всегда играет улыбка. Ему было немного за сорок, насколько я могла предположить, и рост его был около двух метров. Я догадалась, что веки у него прикрыты неплотно и он присматривается ко мне. Именно его взгляд я и почувствовала.
Сама не зная почему, я направилась к носилкам. Мистер Круз удивленно взглянул на меня и отступил в сторону. Я опустилась возле носилок на колено и тут услышала, как Дэниел медленно говорит:
– Могу я оставить здесь Кейси с вами и вашей женой, до моего возвращения, мистер Круз?
Прежде чем священник ответил, я резко обернулась и громко сказала:
– Нет! Нет, Габнор. Моя не останется с этим святошей. Или оба идем на Ла-Фасиль, или оба остаемся.
Когда я поглядела вниз, то увидела, что глаза американца раскрылись шире и он внимательно смотрит на меня. Белки глаз были желтыми, в глазах стояла боль, но я увидела в них удивление и интерес. Я поняла, что он находился в сознании в течение всего разговора, что означало: он знает, что теперь его жизнь полностью зависит от моего решения.
Губы его, пересохшие и потрескавшиеся, слегка раздвинулись в подобии улыбки.
– Привет, Кейси, – хриплым шепотом сказал он.
– Почтение, мистер, – глубоким «туземным» голосом ответила я.
Мы посмотрели друг на друга. Он слегка тряхнул головой и проговорил:
– Вот такой вот небогатый выбор, маленькая леди.
Теперь было слишком поздно. В те секунды, что мы обменялись взглядом, он стал для меня не далеким, а реальным страдающим человеком. Я встала и взглянула на Дэниела:
– Моя не хотеть сидеть и смотреть, как он будет тут умирать, Габнор. Твоя женщина говорит, что нужно везти его на Ла-Фасиль.
Мы плыли уже полчаса. Мистер Редвинг был привязан к носилкам, а носилки были прикручены прочными веревками к крепежным брускам, которые, в свою очередь, тоже были закреплены на рубке. Эти меры безопасности доказали свою эффективность в плохую погоду, когда нам нужно было идти на всех парах.
В трюм было загружено столько камней, сколько могли успеть накидать туземные мальчишки мистера Лэтема. Нам нужен был груз для балланса. Жена мистера Круза снабдила нас настойкой опия, чтобы облегчить боль пациента. Мы запаслись мелкоколотыми дровами, чтобы быстро растопить бойлер и чтобы был пар для двигателя в случае необходимости. Ветер был попутный, но если он станет слишком силен, то нам придется полагаться на двигатель.
Идти с ветром за кормой – не легко, но за годы плавания «Кейси» стала частью нас самих. Мы изучили судно досконально, поэтому наверняка знали, на сколько дюймов поднять или опустить парус, чтобы достичь наилучшего хода. Постоянно меняющийся ветер означал постоянную работу, и большая ее часть ложилась на Дэниела, потому что я стояла у руля. Дэниел считал, что я лучше чувствую шхуну у руля, чем он, и могла выжать из «Кейси» максимальную скорость. Вероятно, в этом была доля правды.
Первые три часа мы шли почти под полным парусом, но потом ветер усилился, и мы вынуждены были свернуть главный парус, чтобы не отклониться от курса, и зажгли бойлер. Начался ливень, и я совсем промокла, поскольку стояла у руля на палубе, а не в рубке. Я сама так решила – с этого места я могла лучше слышать Дэниеля. Каждый час Дэниел сходил вниз взглянуть, все ли в порядке с мистером Редвингом. Теперь Дэниел решил сменить меня у руля.
– Приготовь кофе, пока это еще возможно, Кейси. Налей туда немного рому и попробуй напоить его, – кричал он сквозь ветер.
– А ему можно пить? – прокричала я. Палуба так кренилась, что в одну секунду я смотрела на Дэниела сверху вниз, а в следующую – наоборот. Он пожал плечами и прокричал в ответ:
