На седьмой день я готова была взвыть от бессильной злобы, когда дверь в мою комнату открылась и на пороге, вместо плешивого следователя, появился улыбающийся и как всегда, прекрасно выглядящий Адриан Вилард, собственной персоной.
— Приветствую заговорщицу, — сыронизировал он. Или нет?
— Откуда вы здесь? — нахмурилась я.
— Рейн скучает без невесты. Не могу же я заставлять своего брата страдать. Тем более, когда в моей власти кое-чем помочь.
— Каким образом? — мне совершенно не хотелось быть чем-то обязанной старшему Виларду. Тем более теперь, когда моя карьера пилота, и, возможно, свобода, под угрозой.
— Моя компания вложила большую сумму в финансирование безопасности Союза, а, также военного флота. Короче говоря, я подарил им корабль. Они не могли отказать мне в такой малости.
Малостью, видимо, он назвал меня.
— Где Рейн?
— Ждет тебя в вашем уютном семейном гнездышке. Я посоветовал ему не рыпаться. Все рано его усилия ни к чему бы, ни привели.
Он кинул мне сверток и уже серьезно произнес:
— Переодевайся. Выбирал на свой вкус. Чем быстрее мы отсюда уйдем, тем меньше у них будет времени передумать.
— А что с моей командой? — я разорвала пакет, со смущением достав оттуда нижнее белье и платье… Ндааа… Наверное девушки, что носят ТАКОЕ во вкусе старшенького братца.
— Ты все еще считаешь их своей командой? Милая, кто привил тебе такие глупые понятия как дружба и взаимовыручка? Как бы то ни было, «твоя команда» приняла весьма мудрое решение. Некоторые, умудренные жизнью ее члены теперь неуверенны в том, что корабль действительно подвергся нападению со стороны. И имеют на то все основания. Вашему капитану давно светит пенсия. А теперь она составит приличную сумму. К тому же у него внуки. А ваш пилот, этот пижон, как его? Ну не важно. Он давно хотел взлететь по карьерной лестнице. В общем, главное, к каждому уметь найти подход.
— Зачем ВВС что-то утаивать? Да и глупо это! Достаточно отправиться на Миранду и самим в этом убедиться! — я была сбита с толку и возмущена до глубины души. Как они могли? Почему?
— После недавнего землетрясения и последовавшего за ним извержения вулкана спутник Миранда еще долгое время не сможет принять ни колонистов, ни спецгруппу, занимающуюся расследованием прискорбного факта гибели корабля. И вряд ли там сохранились хоть какие-то следы крушения. Я уже не говорю, про убийства, без сомнения, привидевшиеся одной очень нервной особе.
— Этого не может быть… как же так? А как же Клей Паттерс? Он не сможет молчать. Это же его команда! — я была разбита его словами.
— Клей Паттерс умер не приходя в сознания в первый же день поступления в военный госпиталь. От внутреннего кровотечения, без сомнения, вызванного ранением, полученным при крушении корабля. Тебе показать выписку?
— Не нужно, — я сжала в кулаке принесенное мне платье, отчаянно пытаясь не расплакаться.
— Ну что ты, девочка. Не стоит. Это лишь одно, возможно, первое поражение в твоей жизни. А сколько их еще будет! — оптимистично заявил Вилард, и добавил, — поторопись.
— В таком случае, выметайтесь отсюда! Мне нужно переодеться.
Дождавшись когда он выйдет, я отступила к окну. Вид с сорокового этажа производил впечатление. Гигантские небоскребы, флайеры, снующие туда-сюда, искусно подсвеченное небо. Достаток, высокий статус, карьера, благополучие. Мишура… ложь… притворство.
Семь месяцев назад
Все то время, что прошло с момента моего освобождения, я была словно в каком-то коконе, из которого совершенно не хотелось выбираться. Дом, который я обустраивала с такой заботой и любовью, казался теперь чужим, а Рейн, по-прежнему относящийся ко мне с трепетом и вниманием, вызывал чувство подавленности и раздражения. Иногда я ловила на себе его сочувственный взгляд, и в нем мелькали искорки… удовлетворения? При всей его поддержке и любви шестым чувством я понимала, что глубоко в душе его устраивало то, что со мной произошло. А может быть, это были лишь мои ошибочные предположения? Усугубляло ситуацию постоянное присутствие в нашем доме Адриана Виларда. Видимо, он за последнее время воспылал неуемными братскими чувствами к моему будущему супругу, и не желал обделять его, а заодно и меня своим обществом. Не сразу я поняла, что стояло за моим освобождением. Мне было обидно и больно узнать, что члены команды «Бесстрашного», все как один, заявили будто я, находясь на Миранде, не покидала спасательного бота. Это было сделано после того, как я категорически отказалась подписывать подсунутые мне следователем Агентства Внутренних Расследований документы, в которых гибель «Феникса» признавалась несчастным случаем. Почему? Зачем? Кому было так необходимо скрыть факт уничтожения команды целого корабля? Ведь дело не просто в недоверии ко мне, я это чувствовала! Тогда какова причина? Особенно меня возмутил намек на мою невменяемость и скрытая угроза принудительного лечения. Нет, разумеется, меня не хотели закрыть в психушке. Так, по крайней мере, утверждал Рейн. И я делала вид, что ему верю. Но если ВВС задастся целью испортить мне репутацию, а, заодно и жизнь, вряд ли они пренебрегут таким козырем. А кто доверит пилотирование корабля сумасшедшей? Я была обязана Виларду свободой, черт, да я обошлась ему в целый корабль, и смирялась с его присутствием, сжав зубы, нацепив на лицо нейтральную улыбку и набравшись терпения. Он это понимал, и, казалось, делал все, чтобы вывести меня из себя.
