— Во имя Эрлика! Эти змеи… Танец змей! О, боги! Ты не человек, Джехути!
— Конечно, нет! — Стигийская маска спала, и Заркум узрел подлинный лик змеечеловека.
— Я — нааг, в моих жилах течет холодная кровь великих ящеров древности, — молвил Кахха. — Но я твой союзник, Заркум. Эти два молодца — Конан и Таргитай — успели крепко насолить нам обоим. Счастье, что их поссорила эта предприимчивая красотка!
— Я и не ожидал, что маленькая дрянь окажется такой способной, — прохрипел Заркум, постепенно приходя в себя. — Но во имя Зла, во имя Запредельных Кругов Вселенной, поведай мне, нааг, свою историю! Как могло случиться, что ты — правитель давно исчезнувшей расы, до сих пор жив?
— Долгая история, — отмахнулся Кахха. — Много раз меня пытались прикончить, в последний раз — наши заклятые «друзья». Что ж, я отплачу Таргитаю за тот камень, которым он запустил мне в голову. Отплачу сполна!
— Я с тобой, король наагов! — прошептал Заркум. — Во имя Зла, дай мне лишь добраться до этих мерзавцев! Но больше всего я мечтаю расплатиться с маленькой потаскушкой Нэркес. Она нанесла мне удар в спину, когда я меньше всего этого от нее ожидал. Это благодаря ее козням, на Хрустальном Троне сидит ублюдок Колаксая.
— Э, нет, любезный, — Кахха зловеще улыбнулся. — Нэркес нам трогать пока нельзя! Говорят, что в ней течет королевская кровь?
— Да, ее отец был каганом будинов, — несколько удивленно ответил Заркум. — Но разве это как-то мешает нам расправиться с ней? Кровь не помешала мне уничтожить Колаксая и его братьев, а затем и отца Нэркес, который был их союзником и возомнил, что должен мстить за поруганную честь Анахарсидов. Он и сам имел отношение к этой династии и еще к каким-то древним родам. Он даже пытался провозгласить себя учи-каганом — верховным повелителем всей Гиркании. Дескать, кровь, текшая в его жилах, позволяла ему сделать это.
— Вот именно, друг мой! Королевская кровь — это все, что нам нужно! — воскликнул Кахха и, сузив глаза, еле слышно произнес всего одно слово, которое произвело на встрепанного колдуна волшебное действие. Он весь преобразился: угасшие глаза заблестели, согбенная спина распрямилась.
— Ну, конечно! — воскликнул Заркум. — Как я мог не подумать об этом. Древний, идущий с незапамятных времен ритуал! Это именно то, что нам нужно!
— Наконец-то Сет послал мне разумного помощника, — удовлетворенно хмыкнул нааг. — А начнем мы с нашего обожаемого правителя.
Кахха взглянул в зеленоватое пламя, бушевавшее в очаге, и в раскосых глазах кобры вновь заплясали свой завораживающий танец. Слившись с отблеском языков пламени, они явили отражение крохотных фигурок, скачущих на конях по опушке леса. Все это затаивший дыхание Заркум видел в недвижных зрачках наага, поскольку узреть что-либо в зеленом пламени ему было не дано, несмотря на все его колдовское искусство.
— Они начинают охоту, — после долгого молчания, наконец, произнес Кахха. — Самое время и нам отправиться туда!
Лжестигиец встал во весь свой гигантский рост и мягкими шагами подошел к очагу, сложенному из камней в углу хижины — там бушевал колдовской костер. Несколько свистящих звуков — и пламя поднялось выше, почти до самого потолка. И в струившихся языках пламени вдруг отчетливо проступили кроны вековых могучих деревьев.
— Эрлик! — произнес потрясенный Заркум. — Да это же Джирханская Чернь!
— Именно, друг мой, — Кахха усмехнулся, довольный произведенным эффектом. — Хвала твоей предусмотрительности — у нас есть все необходимое для магии!
— Порошок мегакситара был необходим мне для бегства из Зиккурата, — пояснил Заркум, не без доли хвастовства. — Как известно, в обычных пропорциях порошок, именуемый в далекой Вендии магическим кситаром, делает тело невидимым на какое-то время — и только. Я же многократно усилил действие вендийского снадобья растертым корнем мандрагоры, порошком из цветов папоротника и черного лотоса и кровью девственницы, принесенной в жертву ее собственным отцом. Таким образом, я получил мегакситар — сильнейшее магическое средство, позволяющее переводить материальное тело в иные состояния. Но такого эффекта от порошка я даже и не ожидал!
