Кровавые полосы застывали на холодном воздухе, превращаясь в великолепные рубины.
— Ого! — хмыкнул киммериец, в последний раз подтягиваясь на руках и устраиваясь поудобнее на подходящем выступе рядом с прикованным титаном. Поникшая голова Духа Огня вдруг поднялась, и на Конана с мольбой взглянули огромные иссиня-черные глаза.
— Человек! — прохрипел титан. — Если ты тот, кого я жду, вызволи меня!
— Не знаю уж, кого ты тут ждешь, — пробормотал киммериец, позабыв о рубинах, — но если смогу — помогу. — В ладонях его опять заискрился голубовато-фиолетовый прозрачный шар. — Во имя Митры! — воскликнул Конан, и огненная молния испепелила тяжелые цепи.
— Спасибо, смертный! — раздался ликующий возглас освобожденного титана.
— Эй! — неожиданно испугавшись, воскликнул Конан. Он не подумал об одном; как титан удержится на скале, когда исчезнут оковы.
Но вместо того чтобы упасть вниз, Дух Огня расправил могучие руки и взмыл в воздух, описал в небе круг, оставив за собой красноватый светящийся след, а затем с ним начали происходить какие-то странные изменения.
— Кром! Что это? — воскликнул изумленный варвар.
Было чему изумиться! В небе теперь кружил не титан, — почти не отличимый от человека, а некое невообразимое существо. Больше всего оно напоминало гигантского крылатого лося с шестью ногами. Языки пламени вырывались из ноздрей удивительного животного, и дымный след стлался за ним по воздуху.
— Это Шарабха! — раздался скрипучий голос Мохиры. — Священный Небесный Лось, Повелитель Огня! Я слышала легенду о нем от своей прабабки. И надо же, Тенгри сподобил меня увидеть его живьем…
— Да, это Шарабха! — подтвердил Йолчи слова мудрой старухи. — Это одна из ипостасей Духа Огня. Огненный Гений прекрасно понял, что он должен делать. Шарабхе по силам сразиться с Тиамат!
— Смотрите — он улетает! — послышались возгласы.
Небесный Лось стремительно летел в сторону Долины Аримаспов. Едва он скрылся из глаз, оставив за собой лишь клубящийся дымный след в сумрачном небе, как вдруг раскаты грома сотрясли воздух. Паутина молний прорезала мгновенно почерневший небосвод, и все вновь затихло, как перед бурей.
— О, Великий Уту! — воскликнул Йолчи, побледнев. — Шарабха не зря полетел в Долину Аримаспов. Он почувствовал приближение Тиамат! Это значит, что нааг уже добрался до талисмана. Скорее! Быть может, мы еще успеем остановить его!
— И как ты собираешься это сделать? — спросил у него Конан, который только что спустился со скалы.
— Да, как мы попадем в заветную пещеру? — присоединился к нему Таргитай.
— Я беру это на себя! — голос старика стал твердым. — Магическая сила постепенно возвращается ко мне. Рискну попробовать. Конан и Таргитай, встаньте рядом и возьмитесь за руки. Остальные должны пойти за Агбалом в поселок аримаспов и ждать нас там.
— Конан! Я с тобой! — отчаянно прозвенел голос Бортэ. Она птицей бросилась к киммерийцу.
— Нет, любимая! — голос Конана был тверже камня.
— Не останавливай ее, — проговорил Йолчи, положив руку на плечо киммерийца. — Возможно, ваша любовь поможет совладать с Тиамат. Возьми Бортэ за руку.
— Но ты же сам говорил, что перегрузки… — начал было удивленный Конан.
— Ничего, — вздохнул волшебник, — как-нибудь наскребу сил на четверых.
— Ах, ты хитрый старикашка! — воскликнул Конан, но тут его окутало облако дыма, и он едва успел схватить Бортэ за руку…
***
Капли алой крови из перерезанного горла Нэркес падали на голубой кристалл. Прозрачная поверхность с шипением впитывала в себя кровь и вскоре стала заметно темнее. Наконец черная запекшаяся корка, покрывшая камень, стала кусками отслаиваться, высвобождая иссохший шип, некогда венчавший спинной гребень праматери всех драконов.
— Шип высох! — прошипел Кахха. — Ему нужна влага! Только кровь напоит Шип, и тогда он оживет и начнет взывать к своей хозяйке, спящей тысячелетним сном в мрачных глубинах Бездны Апсу.
Зажав в сине-зеленой руке заветный талисман, нааг окунул его в хрустальный, доверху наполненный кровью Нэркес кубок, который держал трясущийся от одолевающего его безумия Заркум. Шип погрузился в алую жидкость и стал изменяться на глазах. Он распрямился, вырос… Кровь с шумом втягивалась в его поверхность, начавшую приобретать ядовито-зеленый цвет. И, наконец, свершилось! Шип, будто живое существо, внезапно вырвался из рук вытаращившего глаза Заркума и охваченный зеленовато-фиолетовым сиянием закачался в воздухе. А затем Шип закричал. В этом демоническом звуке, которого не выдержало бы ни одно человеческое ухо, слились воедино кличи всех вымерших ящеров Земли, некогда ползавших в ее болотах, летавших в воздухе, бороздивших моря. Заркум зашатался, схватившись руками за окровавленные уши. Каххе же все было нипочем. Вплотную подойдя к краю пещеры, граничившему с подземной рекой, нааг стал горящими от нетерпения глазами вглядываться вглубь черных вод. Шип продолжал издавать свой первородный вопль, и вода в подземной реке забурлила и заклокотала, будто варево в гигантском котле.
