– И как ты намерена это сделать? Опять собираешься поубивать всех, кто будет тебе мешать? – сердито спросила Аюна. – Чего ты опасаешься? Сама видишь – здесь нет воинов! Совсем нет! Эти люди – мирные пахари и пастухи, добрые, приветливые… Нас никто даже не сторожит! А ты твердишь о засадах!
– Станимир принимал тебя с еще большими почестями, чем все эти улыбчивые земляные люди, – напомнила Янди. – Но затем нам пришлось бежать, спасая жизнь.
– Хочешь сказать, что здешние жрецы тоже намереваются, прикрываясь моим именем, захватить Аратту? – расхохоталась царевна. – И кто же этим займется? Пахари с мотыгами против боевых колесниц и конных лучников? Это просто смешно!
А Янди вспомнились молнии, бившие рядом с их челном в волны Даны. И выдавить улыбку в ответ не получилось.
– Ты же сама хотела поскорее добраться до жениха, госпожа, – напомнила она, решив зайти с другой стороны. – Ты собиралась отомстить Кирану и поддержать саарсана. Ширам прилагает столько усилий, дабы вернуть престол твоему брату…
– Да, ты права, – вздохнула царевна.
И вдруг осеклась, с подозрением уставившись на Янди при свете пляшущего огонька масляной лампадки:
– Постой! Да, я решила поддержать Ширама… Однако тебе-то что до того? Ведь это Киран послал тебя со мной, чтобы я убила повелителя накхов. А если у меня не получится – чтобы это сделала ты. Ведь так?
Голос царевны зазвучал твердо и решительно.
– Так, – подтвердила Янди, с досадой вспоминая беседу в шатре неподалеку от столицы.
Кто же мог подумать, что все обернется этаким образом?
– Может, теперь моя верная Янди скажет, что раздумала убивать Ширама?
«Может, так и сказать? – подумала лазутчица. – А с чего бы ей мне верить?»
Она молчала, пристально глядя на госпожу.
– Но я тебе все равно не поверю, – запальчиво продолжала та. – Знаешь почему? Потому что ты была любовницей Кирана!
«А вот здесь есть за что зацепиться».
– И впрямь была, – не стала отпираться Янди. – Потому что хотела жить, а не умереть от голода и ран, как прочие мужчины и женщины моего рода. Вот только слово «любовница» тут подходит мало. Киран хотел обладать моим телом – и он им обладал. А потом расхотел… Как ты думаешь, если бы я выполнила его волю и убила Ширама, получилось бы у меня уйти от накхов невредимой, а паче того – добраться до столицы и получить награду?
Аюна озадаченно посмотрела на телохранительницу.
– Скорее всего, нет, – признала она.
– Вот и я так думаю. У меня был не слишком большой выбор. Остаться в столице значило умереть в застенках, куда блюститель престола непременно кинул бы меня, чтобы я молчала. Бежать? Куда? Моя родня мертва. А жить зайцем, вечно удирающим от погони, даже хуже, чем умереть…
– Значит, теперь ты не желаешь смерти Ширама? – уточнила Аюна с легким удивлением.
– Я что, разбойник, который выходит на большую дорогу, чтобы пустить кровь прохожим? Чужая кровь не пьянит меня, госпожа. Да, я умею быстро убивать. Это мой дар. Но я делаю это, лишь когда иначе нельзя. Ты и сама не раз это видела. Я умею излечивать раны – это другой мой дар… Пообещай, что защитишь меня от Кирана, как я всегда защищала тебя, и можешь быть спокойна. Я стану служить тебе и Шираму или любому другому – кому ты прикажешь.
– Ты говоришь правду?
– Разве я когда-то обманывала тебя?
– Поклянись, – тихо потребовала Аюна. – Принеси мне клятву перед ликом священного пламени, что будешь предана мне, а не Кирану!
Янди не колеблясь протянула руку к жаровне и повернула ладонь к полыхающим углям:
– Пусть испепелит меня пламень Исвархи, если я когда-нибудь предам тебя! А Киран… Да будет он проклят, да сотрется его имя в небесном свитке жизни!
Аюна даже побледнела, услышав такое страшное проклятие. В этот миг она вполне убедилась, что Янди не испытывает к Кирану не то что любви, но и малейших добрых чувств. Царевна зачарованно глядела на пляшущие среди углей синеватые огоньки. Ни один из них не взметнулся, чтобы обжечь ладонь Янди.
– Хорошо, – медленно проговорила дочь Ардвана. – Я принимаю твою клятву.
– Так что? – с надеждой спросила Янди. – Нынче ночью мы уходим?
– Как, куда? Давай не будем принимать поспешных решений. Мы даже не знаем, чего от нас хотят! Сейчас мы выспимся, потом поедем в храм, выслушаем, что предложит их верховная жрица, – а дальше я уже буду решать, что делать. И можешь не сомневаться – дочь Исвархи не даст в обиду ни себя, ни тех, кто ей верно служит!
