– Ложись, Рыкун, – тихо приказал Аоранг. – Сейчас ты должен вспомнить…
Мохнач обнял зверя за шею и закрыл глаза.
Образы прошлого наполнили Аоранга. Придворный зверинец… Жертвенный скот, диковинные звери из-за окраин Аратты – со всеми нужно было договориться, одних успокоить и утешить, других приготовить к радостной встрече с господом Исвархой… А были еще гадательные звери. Жрецы годами учились понимать их волю, но мохначу было проще – он мог попросту с ними разговаривать. Но обычно не требовалось и слов…
– Вспоминай, Рыкун!
Саблезубец недовольно пошевелился, пытаясь стряхнуть руку хозяина. Ему не хотелось вспоминать. Даже мыслями он не желал возвращаться в ту лодку! Аоранг ощутил тошноту, от которой страдал его бедный питомец.
Рыкун ненавидел воду! Долбленое бревно качается, пляшет на волнах, норовя ускользнуть, стряхнуть в пучину, – как все это вынести!
И как будто того мало, из мутной воды прямо перед носом возникает распахнутая пасть водяного чудовища! Острые зубы, холодная кровь… опасное существо! В другое время Рыкун удрал бы от него, не жалея лап, но сейчас бежать некуда – остается смертный бой! Как не ударить тварь когтями, как не впиться в отвратительную усатую морду?!
«Нет!» – почти как тогда шевельнулись губы Аоранга. Но Рыкун уже бросился на огромную рыбину. Лодка – последняя опора – ушла из-под лап. Белый свет исчез в бурлении холодной воды. Льется в уши, брр, как противно… Тяжелая намокшая шерсть тянет ко дну…
Скользкое чудовище дергается, бьет хвостом где-то рядом, слышен яростный вскрик накха.
Рыкун, перебирая мощными лапами, гребет к берегу. Течение тащит в сторону, но он сильнее! Он бы легко выбрался, если бы только кто-то не виснул непомерной тяжестью у него на хвосте… Рыкун оглядывается и в ужасе видит большого черного зверя…
– Волк? – озадаченно пробормотал Аоранг, едва не потеряв мысленную связь с саблезубцем. – Откуда взялся волк?
Потрясение придало Рыкуну невероятные силы. Не помня себя, он рванулся к берегу. Вот наконец илистое дно. Он проламывается сквозь тростники, выбирается на твердый берег, отряхивается. И за хвост больше никто не хватает!
«Оглянись», – приказал Аоранг.
Рыкун неохотно оглядывается. Волка позади нет. Только у края воды, в грязи и поломанных камышах, ничком лежит чернокосый воин…
– Довольно, малыш, – ласково сказал Аоранг, ероша густую шерсть на загривке.
Рыкун вскочил, встряхнулся и убежал в степь, подальше от неприятных воспоминаний. Аоранг некоторое время сидел и размышлял. Затем встал, отыскал взглядом жрецов. Уступив башню гостям, они сами расположились у костра под холмом. Их осталось трое – старший, видимо, куда-то ушел.
– Накху удалось выплыть на берег, – утвердительно произнес Аоранг, подходя к костру.
Стражи границы с удивлением поглядели на него. Младший из жрецов спросил:
– Это тебе Великий Кот поведал?
– Почему вы не сказали царевне, что накх спасся? Что вы собираетесь делать с ним? Отдать вашей Богине?
– На что Богине этакая падаль? – презрительно произнес жрец. – Мы отдаем ей лучших мужей, это честь…
– Вы ведь можете его исцелить, – полуутвердительно проговорил мохнач. – Я чую – здесь, на этой горе, средоточие силы. Жрец Ашва в столице Аратты показывал чудеса, порой почти равные деяниям господа Исвархи…
Молодой жрец смотрел на мохнача с откровенным любопытством.
– Ты, похоже, и сам служишь Богине, – протянул он. – Так ты знаешь Ашву? Еще скажешь, он удостаивал тебя беседы?
– Нет, – не стал врать Аоранг. – Но я слушал их беседы со святейшим Тулумом и помогал гостям освоиться в столице. Думаю, Ашва вспомнит меня.
Страж кивнул и задумался.
– На что тебе змеиный человек?
– Мне – ни на что. Но солнцеликую огорчит его гибель.
Страж хмыкнул.
– Его судьбу не мне решать, – сказал он. – Наше дело – не пускать чужаков из-за Даны. Их обычно забирают себе стражи реки. Волчьи или змеиные людишки не нужны здесь. Дикари глухи к вещему голосу Господина Тучи, они хотят лишь убивать, грабить, угонять скот, воровать женщин… Но вас страж реки взять не сумел, и наши молнии отклонились. Поистине чудо! Мы думаем, дело в вашей божественной царевне. Хоть и дочь младшего из небесных богов, она все же хранима им. Она станет благословением для нашей земли. Не так часто ее посещают дети богов в телесном обличье…
