Дилефруз протерла бокал и поставила на место.
- Невесткой?.. Жаль, у меня очень маленький сын.
- А твой старший?
Дилефруз резко обернулась:
- Ты что, с ума сошла? А?
Заиграл патефон.
- Зачем так говорить, Дилуша? Разве ты сама не была молодой, не сходила с ума?
Дилефруз перекинула через плечо полотенце и, широко раскрыв глаза, уставилась на Лалочку.
- Подумай, что ты говоришь? Или, может... - она подошла к Лалочке, заглушила патефон.
Девушка закрыла лицо руками.
Дилефруз не знала, что делать: ругать приятельницу или обещать помощь? Вопрос застал женщину врасплох. Будь Адиль ее родным сыном, она с радостью дала бы согласие на брак. Еще бы! Породниться с семьей девушки, которой она так завидует! Кроме того, Дилефруз знала, что дядя Лалочки занимает большой пост на железной дороге. Новые родственные связи пошли бы на пользу дому с красной черепичной крышей.
Как же теперь быть? Она день и ночь ищет пути, как бы расстаться с Адилем, и вдруг эта неожиданная любовь Лалочки.
- Нет, Лалочка, ты серьезно?..
Девушка бессильно опустилась на тахту, склонила голову набок.
- Я хотела поговорить с тобой еще в прошлый раз... Только постеснялась... - Она расстегнула кофточку и помахала рукой, словно ей не хватало воздуха. - Думала, а вдруг... вдруг ты не согласишься...
Дилефруз задумалась. Затем подошла к девушке и ласково погладила по голове.
- Хорошо, успокойся. Я поговорю с Рахманом.
Лалочка ушла.
Дилефруз заглянула в комнату Адиля. Здесь было чисто и прибрано. Единственное, что неприятно резануло ей глаза - это портрет Наргиз. "А вдруг кто из гостей войдет сюда?" - подумала женщина. - Увидят, спросят, чей. Скажут: "Хозяйка дома ты, а это кто?" Нет, не желаю срамиться перед людьми!"
Дилефруз встала ногами на чистое покрывало, сорвала портрет, несколько секунд злобно смотрела на него, затем в сердцах швырнула под кровать.
МОРСКАЯ ПРОГУЛКА
Имеем ли мы право осуждать Адиля? Может ли кто сказать, что на первое свидание с любимой он не пришел раньше времени? Конечно, девушке мы в этом не признаемся, но сами на всю жизнь запомним, как спешили к месту первой встречи. Это место, эта встреча, разговоры в этот день навсегда останутся в нашем сердце, как самое дорогое, самое светлое воспоминание молодости.
Да, мы не имеем права осуждать Адиля. Он тоже пришел на свидание с Джейран на много раньше времени. С бьющимся сердцем, волнуясь, ходил он взад и вперед перед кинотеатром, без конца поглядывая на часы и смотрел, смотрел: не идет ли она?
В городе начали зажигаться огни.
Адиль вспомнил свой разговор с Джейран после карнавала. Он не забудет его никогда! Как это было чудесно!
Увидев вдали Джейран, юноша на мгновение растерялся, потом улыбнулся и двинулся навстречу.
Джейран была во всем белом и очень походила на чайку.
- Добрый вечер...
Адиль запнулся. Девушка стояла перед ним, опустив голову. Он набрался смелости и протянул ей руку.
- Как поживаешь, Джейран?
- Я - хорошо, а ты, по-моему, чем-то расстроен?
Адиль постарался придать лицу беззаботное выражение:
- Вовсе нет. Это тебе показалось. Они зашагали по улице.
- Куда мы пойдем? - спросила девушка.
- Куда твоей душе угодно...
Джейран приветливо посмотрела на Адиля:
- Ну, раз ты доверяешь, я поведу тебя туда, куда мне хочется.
- Хоть на край света.
Адиль остался доволен своим ответом. "Как я удачно сказал! - подумал он. - Теперь мне нечего стесняться. Буду говорить откровенно... Да и чего стесняться? Разве я не расскажу ей обо всем рано или поздно?"
Через полчаса Адиль и Джейран отплывали на морском трамвае от пристани. По мере того, как он быстро удалялся от берега, становилось свежее. Огни вечернего города, величественная Девичья башня, приморский бульвар, окутанный голубоватой дымкой, казались Джейран огромным полотном, написанным искусной кистью художника.
Морокой трамвай вёз человек сто пассажиров. На палубе молодой парень играл на кларнете грустную мелодию. Девушка, сидящая с ним рядом, тихо напевала.
Адиль и Джейран расположились на корме. Берег был уже далеко. Баку сверкал миллионами огней. Казалось, на город упало звездное небо.
