– Убирайся.
– Послушай, Грейс...
– Убирайся, пока я не вызвала полицию!
Уолтер принял воинственную позу.
– Я хочу получить свои деньги, Грейс. Ты должна мне полторы тысячи.
И тут Грейс не выдержала. Выхватила из развернутой упаковочной бумаги серебряный подсвечник и швырнула. Подсвечник пролетел в нескольких дюймах от головы Уолтера, ударился о противоположную стену и с грохотом упал на паркет. Наглец широко раскрытыми от изумления глазами уставился на свадебный подарок.
– Ты могла убить меня.
– Жаль, не получилось!
– Сумасшедшая! Такая же полоумная, как твоя мать. Я знал это, но сказал себе, что это не имеет значения. Ведь у твоей семьи водятся деньги. – Уолтер наклонился вперед. – Но за любые деньги не стоит жениться на бесчувственной рыбине, которая ничего не понимает в мужчинах!
– Что ты такое говоришь? Ты же сам не допускал близости, говорил, что хочешь подождать до свадьбы.
Уолтер с высокомерным видом провел ладонью по волосам.
– Черт побери, да я бы с радостью ждал вечно. Ты ведь даже целоваться не умеешь, и фигура у тебя совершенно нескладная.
Голова Грейс откинулась назад, словно от пощечины, у нее не было сил сдерживаться.
– Прошу тебя, уходи, – пробормотала она.
– Ладно, уйду. Но не надейся, что я забуду про свои деньги.
Захлопнув за Уолтером дверь, Грейс навалилась на нее всем телом. И только услышав, как внизу хлопнула входная дверь, глубоко вздохнула. Рыбина, которая не умеет целоваться. Господи, как же он ее унизил! Грейс подумала о мужчине, живущем этажом ниже. Неужели и он того же мнения? Может, она лишь выдумала ту страсть, которую он испытывал в ее объятиях?
Грейс снова глубоко вздохнула, стараясь ни о чем не думать. Нельзя было позволять Уолтеру оскорблять ее. Он старался отомстить за то, что она сбежала от него из церкви. И говорил гадости только для того, чтобы оправдать свое безобразное поведение. Сколько раз она наблюдала, как отец вел себя точно так же! Влипал в историю, а затем искал способ обвинить других. Нет, она ни в чем не виновата. Ладно, все будет хорошо, сказала Грейс сама себе, чувствуя облегчение, такое же, как в тот момент, когда засунула в шкаф свадебное платье.
Медленно ступая, она прошла на кухню. Машинально начала извлекать из шкафов кухонную посуду. Грейс решила что-нибудь приготовить. Наверное, чтобы избавиться от отчаяния. Но почему от отчаяния? Да, она лишилась жениха, переспала с незнакомым мужчиной, возможно; за эту ночь стала совершенно другим человеком. Но она не впала в отчаяние. Наоборот, стала сильнее, чем была.
Грейс достала муку, сахар, яйца – слава Богу, она не выбросила их из холодильника перед отъездом в свадебное путешествие, – пакет со сливками, пряности, и уже к полудню на кухонном столе красовались маленькие пирожные, приготовленные по ее любимому рецепту.
Закончив посыпать еще теплые пирожные мятным порошком, Грейс оглядела свое творение. И почувствовала прилив оптимизма. Все наладится. Просто надо найти способ в ближайшие лет десять избегать встреч с соседом.
Но нет, так не получится. Возможно, ей придется переехать...
Джек проснулся с трудом. Голова болела, тело ныло от неутоленного желания. Он выругался, вспомнив странную ночную женщину. Кажется, ее звали Холли.
Вздохнув, Джек прищурился. Вчера ночью он занимался любовью с незнакомой женщиной... специально вышел за ней на улицу.
Он попытался убедить себя в том, что он врач, а женщина, сидевшая февральской ночью в одиночестве на скамейке, нуждалась в помощи. Но в душе Джек понимал, что не все так просто. Он ощутил волнение, увидев ее, а на улице, когда она оказалась всего в нескольких шагах от него, это волнение перешло в настоящее возбуждение. Он так возжелал ее, как не желал еще ни одну женщину. И пока будет жив, не забудет, как незнакомка ринулась в его объятия и ту страсть, которая охватила их обоих.
Черт побери, он не мог бы даже точно сказать, что его привлекло в ней. В последние месяцы он встречался с несколькими женщинами, и каждая обладала той классической красотой, которая кружит головы мужчинам. А Холли, если это действительно ее имя, вовсе нельзя было назвать красивой. Темные курчавые волосы, светлая кожа, пухлые губы, большие голубые глаза... а вместе – ничего особенного.
