– Мистер Никто гарантирует неприкосновенность вашего состояния. Он готов подписать брачный договор.
– Надо же, бессребреник, – взмахнула я руками. – Какая самоотверженность! Только вот я с некоторых пор не верю в щедрые жесты.
– Я должен вам напомнить, что выбора у вас нет. Либо замужество, либо тюрьма.
– Вздор, – отмахнулась я. – Никто не посадит дочь пэра по ложному, надуманному обвинению.
– В таком случае готовьтесь к первому слушанию, – погрустнел мистер Монк. – Оно состоится сегодня днем.
– Так скоро? – сникла и я. Слушание означало, что мне предъявили официальное обвинение. Как бы там ни повернулось в будущем, а от клейма преступницы отмыться будет сложно.
– С магическими обвинениями не тянут. Не мне вам объяснять, как обстоят дела с магией в империи.
Мистер Монк намекал на события двухлетней давности, когда состоялось массовое сжигание магов. Костры пылали на всех площадях города, и не все их подожгла магполиция. Как минимум треть запалили простые жители, устроив самосуды. Хорошо, если половина тех, кого они сожгли, действительно были магами.
Слушание проходило в небольшом зале, где, кроме судьи, меня и адвоката, присутствовал еще прокурор и единственный зритель – капитан Эрланд Картр. И чего он явился? Как полицейский, он свое дело сделал: поймал мага и передал его правосудию. Но почему-то моя судьба ему небезразлична. Хочет убедиться, что я получила по заслугам?
Смотрел капитан как-то странно, будто силился меня просчитать. Как если бы я была ребусом, а он трудился над его разгадкой.
Первым выступил прокурор. Он говорил много и эмоционально. В основном о том, что магическая зараза просочилась повсюду. Уже и до верхушки общества добралась, поразила самых лучших – дворян. И если не искоренить ее сейчас, она заполонит все вокруг.
Мистер Монк в своей речи упирал на мои личные качества, на то, что прежде я не была замечена в нарушении закона, тем более магического. Но судья не проникся. Прокурора он слушал куда внимательнее и с большим сочувствием.
После первого слушания меня не осудят. Будет еще как минимум три. Опросят свидетелей, изучат улики, выслушают доводы сторон. Но уже сейчас я предвидела результат: меня сочтут виновной. Сомневаться в этом не приходилось.
По завершении слушания меня снова заперли в камере. Мистер Монк задержался, чтобы подбодрить меня, а мои мысли крутились вокруг его утреннего предложения. Вариантов нет, необходимо его принять. Я стояла перед выбором: либо потерять завод отца, либо свободу. Брак с мистером Никто позволял сохранить и то и другое. Лишь бы в итоге не утратить душу.
Так уж вышло, что завод мне дороже всего. И вовсе не из-за денег, которые он приносит. Если отец кого-то и любил больше меня, то этот завод. Он создал его с нуля. Вложил в него кучу сил и времени, всего себя, в конце концов. Отдать завод означало попрать память отца, не оправдать его веру в меня. Я не могла так поступить.
– Я готова на сделку с мистером Никто, – произнесла я. – Замужество обязательное условие?
– Боюсь, что да.
– Но ведь брак будет фиктивным? Никто не будет меня принуждать… – Я, покраснев, замолчала, предоставив мистеру Монку додумать окончание фразы.
– Ни в коем случае, – замахал руками адвокат. – Никаких принуждений к интимной близости. Брак заключается всего на год, после чего будет расторгнут, и вы получите полную свободу. У мистера Никто только одно условие: этот год вы обязаны жить в его доме. Но посмотрите на плюсы. Во-первых, с вас снимут обвинение. А во-вторых, с другими женихами и претендентами на ваше состояние будет покончено.
– Но как он замнет дело против меня?
– У магической мафии свои методы. Ни к чему добропорядочной девушке в них вникать.
Я кивнула, принимая объяснение. Недаром говорят: меньше знаешь – крепче спишь.
Жить непонятно где и неизвестно с кем – та еще перспектива, но все-таки лучше тюрьмы или разорения. К тому же это не будет длиться вечно. Всего год жизни в чужом доме, под чужим именем не такая великая плата за свободу. Если меня осудят, то я потеряю как минимум пятнадцать лет – всю молодость. Лучшие годы пройдут в тюрьме.
