И Лелька, как специально, позвонила с утра, напомнила — последний день, то-се, вот Тамара и разоделась. Даже подкрасилась немного и волосы феном уложила, почти подвиг в ее понимании.
А толку чуть. Ну, поахали коллеги малость; шеф, вручая конверт с деньгами, поплыл лицом, масляно заулыбался и к ручке приложился – а цена этому цирку ровнехонько тридцать тысяч рубликов. Да еще из собственного кармана. Что особенно обидно.
Тамара в два глотка осушила стакан и раздраженно воскликнула:
—Кто заказывал танцы, тот пусть и расплачивается! Так, Крыс?
Бультерьер нервно вздрогнул, придержал лапой задребезжавшую миску и преувеличенно бодро гавкнул — не возражать же хозяйке? Хотя, если вспомнить… Или не надо?
Решив не портить пищеварение, Крыс немного посопел и начал старательно вылизывать драгоценную посудину. Она все еще пахла далеким завтраком, так что навести глянец на белую эмаль никак не мешало. Все лучше, чем припоминать — кто обычно расплачивался за Лелькины «танцы».
Тамару эта мысль воодушевила, она вытащила из изуродованной сумочки чудом уцелевший сотовый телефон и грозно подумала: «Ничего, Лельке даже полезно расстаться со сбережениями. Лишние деньги — лишняя головная боль, не я сказала. А ее совет дорогого стоит, так и заявлю. Мне лично — обошелся в тридцать тысяч…»
На длинные телефонные гудки в квартире Зиминых никто не подходил, но Тамара сдаваться не собиралась. Времени почти семь, вся семейка вот-вот должна собраться.
Кстати, куда старшая сестрица подевалась или в магазин выскочила? Ей-то не со службы домой спешить, Лелька и часа в своей жизни не проработала. Дети якобы. Да где ж она?!
Бультерьер притих — ужин запаздывал окончательно. Как и прогулка. Хозяйка злилась, атмосфера в доме на глазах накалялась, в воздухе запахло скорой грозой.
Только через пятнадцать минут к телефону соизволили подойти. К сожалению, всего лишь Мишка, десятилетний племянник. Лельке, как всегда, везло, Тамара бы сейчас с землей ее сровняла. И расстояние не помешало бы.
С трудом сдерживая раздражение, Тамара попросила подозвать маму, но Мишка вяло буркнул — нет дома. А папа только-только привел Динку из садика, они сейчас в ванной. Может, Тамара позже перезвонит, раз папа пока занят?
Голос племянника Тамаре почему-то не понравился. Она даже покрепче в трубку вцепилась. И сердито воскликнула:
—А мать где? В магазин побежала?
Мишка засопел сильнее. Тамара рявкнула:
—Мне Лелька нужна, понял, нет? А отец пусть из ванной хоть до утра не выходит! Так где мамочка?
И изумленно открыла рот, услышав от племянника:
—В творческой командировке.
Тамара громко сглотнула. Зачем-то обвела крошечную кухню взглядом — не старшую же сестру здесь искала! — и прошептала:
—Где?
Мишка терпеливо объяснил:
—Мама сказала, что уезжает в творческую командировку. Она… она книгу пишет. Детектив. А мы ее отвлекаем. Вот она и уехала.
—Куда?!
—Не знаю.
Теперь озадаченно сопела Тамара, а Мишка слушал.
Крыс тоже слушал. Из-под стола. Там же спасалась и его миска.
Бультерьеру было сильно не по себе. Нехорошие предчувствия томили и лишали аппетита. Впрочем, хорошая порция «Педигри» дело могла поправить, однако где ж она?
Мишкино упорное молчание мозги не прочистило, и Тамаре все-таки пришлось поговорить с мужем сестры, уж слишком странно звучало сказанное племянником.
С ума сойти — творческая командировка!
Надо же такое придумать! Лев Толстой в Ясной Поляне, не меньше. Или Пушкин в Болдино.
Конечно, племянник на удивление серьезный мальчишка и на мать походит только внешне, чему абсолютно все родственники искренне радуются. С другой стороны…
Он мог напутать!
Или не так понять.
Но Тамара напрасно надеялась на Сергея. Он ничего нового не сообщил, так что девушка теперь не знала, что и думать.
По словам Сергея, Лелька уехала сегодня после обеда. Куда — не сказала. Боялась, что обязательно будут мешать письмами или звонками. Зато сама клятвенно обещала звонить каждый вечер, чтобы Сергей и дети не волновались.
Лелька даже своего кошмарного кота прихватила. Зачем, спрашивается, ей Коська в «творческой командировке»?
Как поняла Тамара – эта дурочка совсем сошла с ума. Она действительно собралась писать детектив. Лавры Татьяны Поляковой и Александры Марининой ей спать не давали, не иначе. Бессонница беднягу замучила.
