Стремления к пище, сексу, сну и самосохранению являются мощными инстинктами. Каждый из них оказывает очень сильное влияние на нашу жизнь и поведение. Почему строгое табу должно возлагаться на один лишь секс? В йогической науке все инстинкты направляются в русло, ведущее к духовному развитию. Те, кто не в силах покорить эти импульсы и сублимировать их, должны жить в миру, выполняя свои желания без чрезмерного потворства им. Они скорее могут следовать путем тантры, чем отречения, что позволит им трансформировать исполнение своих желаний в духовный опыт.
Много путаницы в умах людей создают те учителя, следующие путем отречения, которые связывают своих учеников чрезмерно жесткими дисциплинарными рамками. Это часто делает учеников нечестными и лицемерными. Разве такая дисциплина необходима? Конфликты внутри и снаружи являются верными признаками того, что человек не находится на пути духовности.
Духовный сам и мирская суета
После того как я принял решение отказаться от женитьбы и вновь следовать по пути отречения, мой учитель, полагая, что я буду испытывать чувство вины, порекомендовал мне пожить некоторое время на берегу реки Нармада, что протекает по центральной Индии, и заняться там выполнением определенных аскетических практик. Согласно его наказу я обосновался в безлюдной лесной чаще в тридцати милях к югу от Кхеригхата, вблизи Омкарешвара. Река в тех местах кишела крокодилами, и некоторых из них всегда можно было видеть в утренние и вечерние часы на прибрежном песке. Я прожил у этой реки шесть месяцев в атмосфере полного спокойствия и уединения. При себе я имел лишь кружку для воды, коврик и две набедренные повязки. Раз в день жители деревни, находившейся на расстоянии шести миль, приносили мне белый хлеб и молоко. Эти шесть месяцев интенсивной физической и умственной аскезы были высоко плодотворным периодом моей жизни.
Как-то раз мимо проходила группа охотников на крупного зверя. Увидев меня сидящим на берегу в медитации среди многочисленных крокодилов, некоторые из которых находились всего в нескольких ярдах от меня, они сфотографировали меня, чего я не заметил, и послали снимок в газету. Вскоре многие газеты запестрели сообщениями обо мне. В то время Шанкарачарья[30] из Карвирпитхама искал себе преемника. Он поручил нескольким пандитам[31] проследить издали за моим распорядком дня. Они ночевали в деревне, а днем наблюдали за тем, что я делаю. Кроме этого они собирали информацию обо мне, расспрашивая людей. Понаблюдав за мной определенное время и выяснив всю мою подноготную, они пришли ко мне и попытались убедить меня стать Шанкарачарьей. В то время Шанкарачарьей был доктор Куркоти, высокообразованный человек и знаток санскрита. Он был близким другом Тилака, индийского национального лидера, и автором Гитарабасьи[32]. Я был приглашен к доктору Куркоти, и он отнесся ко мне с большой симпатией. Затем я пошел к своему учителю и получил его разрешение занять этот пост. После церемонии назначения, продолжавшейся восемнадцать дней, я был официально объявлен преемником Джагат Гуру Шанкарачарьи. В мой адрес пришли тысячи телеграмм от доброжелателей со всего мира, включая послания папы римского и других духовных руководителей. Я испытывал странное чувство; контраст с шестью месяцами уединения и молчания был разителен. Мне еще не было и тридцати, а на меня уже возлагалась такая огромная ответственность.
Д-р Куркоти верил в социально-религиозное преобразование общества и передал мне свою картотеку переписки с другими духовными и политическими руководителями. У меня было много встреч с различными группами и лидерами. Распорядок моих поездок и чтения лекций был очень напряженным. Когда же я не был занят, с утра и до вечера приходили люди, желавшие повидать меня и получить мое благословение. Мне стало очень трудно вести такую жизнь. Я был лишен свободы. «У меня нет времени на медитацию и практические занятия, — думал я. — Я целыми днями благословляю людей. Это неправильно». Я отнюдь не был счастлив. «Ты не предназначен для этого. Уходи, — подсказывала мне моя совесть. Поэтому спустя два года я просто взял и сбежал без гроша в кармане. Еще вчера у меня был огромный дом, в котором я жил, много автомобилей, на которых я ездил, а сегодня — ничего, кроме той одежды, что на мне. Желая вернуться в Гималаи, я без билета сел в вагон третьего класса поезда, следовавшего в нужном мне направлении. Должно быть пассажиров, ехавших со мной в одном вагоне, очень удивляла моя одежда, так как я все еще был облачен в дорогой наряд Шанкарачарьи. Появившийся проводник заставил меня сойти на следующей станции, потому что у меня не было денег и я не желал раскрыть свою личность. Никогда прежде я не совершал такого нарушения правил, как езда без билета. Опустив голову, я сошел с поезда, смиренно поблагодарив проводника за то, что он не сдал меня полиции. Последователи и обожатели Шанкарачарьи так и не поняли причин моего ухода со столь высокого и престижного поста. Им казалось, что я пренебрег своими обязанностями. Но я не был счастлив и больше никогда не вернулся на этот пост.
