Исаак Анжел, новый император, был вдов и имел сына Алексея. Вступив на престол, он получил руку дочери венгерского короля Беля, Маргариты, прелестной девочки, которой только минуло десять лет. Впоследствии, когда Маргарита подросла, состоялся ее брак с византийским императором, имевшим в это время 32 года. Исаак, получив власть в свои руки, пустился во всевозможные излишества, не заботясь об опасности потерять корону. Он окружил себя фаворитами, мимами, льстецами, танцовщицами и певцами. Исаак был большой щеголь — он каждый день переменял костюм; в лагерь он никогда не ездил, не желая ни на одну минуту покидать уединенных комнат, садов, киосков, бань и прочих мест, где он развратничал. На берегу реки Пропонтиды он велел построить роскошнейшие виллы и сделать искусственные острова, полные цветов; все эти затеи поглощали массу денег. Солдаты презирали Исаака за его трусость, народ ненавидел за тягость податей. Один раз император пригласил своего брата Алексея на охоту; последний отказался под предлогом, что ему надо пускать кровь. Но лишь только Исаак уехал, как Алексей тотчас же отправился в военный лагерь, где солдаты провозгласили его императором; к солдатам присоединился народ, куртизаны подхватили Алексея и на своих плечах понесли его по лагерю. Возвратившийся Исаак не нашел уже своих куртизанов, так усердно льстивших ему в счастливое время его власти — они все разбежались. Нерешительный трус Исаак бросился на колени перед распятием, целовал образ Богородицы и не мог придумать, что ему делать. Наконец, переодевшись, бежал, имея намерение скрыться в деревне; но вскоре был открыт и приведен к новому императору, который, по обычаю всех византийских узурпаторов, прежде всего приказал ему выколоть глаза, а потом бросить в тюрьму. Сын Исаака Алексей, 11-летний мальчик, был также арестован, а императрица Маргарита отправлена в монастырь. Узурпатор Алексей торжественно въехал в Константинополь из лагеря, одетый в платье свергнутого с трона его брата и даже верхом на его лошади. Животное точно чувствовало, что его хозяина постигло несчастье, — начало беситься и сбросило Алексея; при этом у последнего разбилась корона. Суеверные греки отнесли это обстоятельство к дурному предзнаменованию. Завладев троном, Алексей стал заискивать расположения солдат, народа и вельмож. Он щедро раздавал им деньги, предназначенные на военные расходы, назначал их на почетные места. Мало-помалу он совсем перестал заниматься делами государства, предоставив их в полное и бесконтрольное распоряжения своей супруги Евфросинии, а сам предался нескончаемым оргиям. Как ни дурно было управление империей Исаака, но народ скоро пожалел о нем. Императрица Евфросиния, тщеславная и капризная женщина, неспособна была управлять империей; всю тяжесть государственных дел она взвалила на плечи вельмож, любила эффект и почет. Восседая на собственном троне, превосходившем по своему богатству императорский трон и устроенном в ее апартаментах, она важно принимала посланников и обсуждала политические вопросы, которые потом решали вельможи, или слушала льстивые речи куртизанов. И император Алексей и императрица Евфросиния вполне подходили друг к другу. Один тратил громадные суммы денег на разврат, а другая — на тщеславные затеи и капризы. Сначала грабили живых, увеличивая налоги до невероятной степени; потом стали грабить мертвых: профанировали святость могил, разрывали их и стаскивали с мертвецов ценные украшения. Так, была ограблена могила Константина Великого руками его преемника. Ко всему этому следует прибавить, что все оброчные статьи государства были в руках банкиров и ростовщиков, армией командовали ловкие проходимцы и фавориты. Инертность Алексея и мелкое тщеславие Евфросинии увеличивали количество бессовестных фаворитов, которые для своих корыстных целей заставляли народ совершать самые возмутительные злодейства. Константинополь в эту эпоху представлял собой центр, куда стремились все негодяи, жившие вне закона. Повсюду царило полнейшее безначалие. Разбойники, воры, наемные убийцы, сводни, проститутки совершенно безнаказанно, на улицах города, среди белого дня совершали преступления. Все эти вопиющие беззакония восстановили народ против императора Алексея и, наконец, вспыхнуло открытое возмущение. Бунтовщики провозгласили императором Стефана, но это дело не удалось. Стефан был арестован и посажен в тюрьму. Евфросиния, соединявшая в себе ум, красоту, энергию и ловкость, конечно, имела безграничное влияние на своего недалекого и бесхарактерного супруга; при помощи интриг она умела поселять раздор среди придворных; ее либерализм умерял недовольство сената, волнение народа и заставлял молчать духовенство. Открыто презирая мужа, Евфросиния завела связь с одним молодым и красивым придворным, неким Ватаком, который был ею возведен на известную степень могущества. Придворные испугались этого нового временщика и решили погубить его. Один из них явился к Алексею перед тем, как он собирался в поход против болгар, и повел такую речь:
