Жизнь римских императриц. Картины из жизни римского общества - страница 47
Императрица Юлия более любила младшего сына за его доброту и мягкий характер; она старалась всеми средствами способствовать доброму согласию между братьями. Септим Север также изыскивал способы умерить невоздержный характер своего старшего сына, но ничего не мог придумать, кроме женитьбы.
Не смотря на юный возраст Каракаллы, отец сыскал ему невесту, дочь любимого своего министра, Плаутиллу. Отец этой девушки, Плауциан, родился в Африке от бедных родителей, но, благодаря своему уму и познаниям, вышел на хорошую дорогу. Север сделал его префектом Претории; это одна из важных должностей в государстве, соответствующая обязанностям первого министра. Плауциан вполне оправдал это назначение. К сожалению, вскоре Плауциан резко изменился; достигнув высшего ранга, он начал злоупотреблять предоставленной ему властью, нередко приговаривал к смертной казни именитых людей империи, даже не взяв на себя труда сообщать об этом императору Северу. Гордость Плауциана увеличивалась с каждым днем и, наконец, приняла чудовищные размеры. Так, например, когда Плауциан шел по улицам Рима, то стража разгоняла народ, и каждый гражданин, встретившийся с министром, должен был опускать голову вниз и отнюдь не сметь смотреть ему в глаза. Плауциан держал себя с большим величием, чем сам император Север. Сенатор и солдаты клялись его именем и по всем храмам молились о его здравии, тогда как в душе желали его гибели. Просто непонятно, каким образом император Север, так ревниво охранявший свою власть, мог переносить странное поведение министра.
Императрица Юлия положительно страдала от чудовищного всемогущества Плауциана. Она не могла равнодушно видеть, что этот темный выходец все более и более забирал в свои руки власть управления империей. Юлия употребляла всевозможные средства, чтоб ослабить эту власть, но все было тщетно. Плауциан понимал, что императрица к нему не расположена и в свою очередь ее не любил. Один раз министр решился сказать прямо в глаза императору Северу, что супруга ему изменяет и что он, Плауциан, готов представить доказательства этого. Север спокойно выслушал обвинения Плауциана и просил, чтобы он высказал все это в глаза императрице Юлии. Влюбленный муж, быть может, не имел духа сам высказать обвинение Юлии и предоставил это министру. К сожалению, этот эпизод из жизни императора Севера и его супруги Юлии остался в тени и недостаточно освещен историей. Но факт тот, что после обвинения Юлии в неверности, она окончательно отдалилась от всех светских развлечений, окружила себя людьми учеными и стала изучать философию. Между новыми друзьями императрицы Юлии видное место занимает ее секретарь Филострат, написавший по инициативе Юлии: «Жизнь Аполлония Тиана». Плауциан торжествовал, — его гордость еще более увеличилась.
Чтоб обеспечить свое положение в будущем, он подал мысль императору Северу женить сына Каракаллу на Плаутилле. Император, желая исправить своего сына, ухватился за мысль, поданную ему министром, и свадьба состоялась. Юная Плаутилла была очень красива, но имела мало характера и была чересчур горда. Каракалла не чувствовал особенной склонности к жене и этим союзом он только исполнял долг сыновнего повиновения. Свадьба была отпразднована, когда Север возвратился победителем парфян, пригнав с собою бесчисленное количество рабов. Таким образом триумф императора и свадьба его сына были отпразднованы вместе и послужили двойным мотивом к празднествам. Плауциан также устроил сенаторам знаменитый банкет. Его дочери, по восточному обычаю, служили сто евнухов. Молодая принесла своему супругу громадное богатство, которое было бы достаточно для пятидесяти королевств. Народ, смотревший на бесконечные транспорты с приданым, иронически улыбаясь, говорил, что вся эта баснословная роскошь есть плод грабежей отца невесты, Плауциана. Женитьба Каракаллу нисколько не исправила. Сначала он быль равнодушен к жене, а потом прямо ее возненавидел. Между молодыми супругами происходили беспрестанные ссоры; дело дошло до того, что в одно прекрасное утро Каракалла объявил своей супруге прямо в глаза, что как только император Север умрет, то он тотчас же прикажет убить ее и ее отца, Плауциана. Молодая женщина, разумеется, все передала отцу. Плауциан, хорошо зная характер Каракаллы, его ненависть к нему и на что он способен, задумал предупредить опасность, сформировать сильную партию, при помощи которой свергнуть Севера с трона и самому сделаться абсолютным владыкой империи. Именно в это самое время было получено из Неаполя известие о небывалом извержении Везувия, лава которого разлилась до Капуи. Этот натуральный феномен был перетолкован суеверными римлянами, как предзнаменование чего то необычайного. Между тем смертельно заболел брат императора Севера и, пригласив последнего к своему смертному одру, советовал ему не доверяться Плауциану, который затеял против Севера что-то недоброе. Север, выслушав совет умирающего брата, тотчас же стал припоминать некоторые действия своего фаворита-министра и, действительно, убедился, что он хочет забрать власть в свои руки, попросту сказать — сделаться римским императором. Север тотчас же отдал приказание разбить статуи, которые воздвиг Плауциан, как член императорской фамилии. Министр понял, что гроза близка и решился действовать безотлагательно — убить Севера и Каракаллу. Это страшное дело Плауциан поручил одному преторианскому центуриону, именно Сатурнину, в слепом повиновении которого имел случай убедиться не раз. Сатурнин был, действительно, очень исполнителен, но, кроме того, он обладал душой истинного злодея. Он тотчас же согласился исполнить поручение Плауциана, стал величать его императором и просил назначить время, когда он должен убить Севера и его сына. Взволнованный министр приказал тотчас же привести в исполнение задуманный им план. Сатурнин, придя во дворец, просил доложить о себе императору, так как он, Сатурнин, имеет сообщить его величеству секрет большой важности. Введенный в кабинет, центурион передала императору поручение, которое он получил от Плауциана, и в доказательство предъявил письмо, в котором собственной рукой министра было написано, чтобы Сатурнин убил императора Севера и его сына Каракаллу. Север не поверил доносу и все дело перетолковал по своему. Ему представилось, что всю эту гнусную интригу устроил его сын, ненавидевший Плауциана. Под влиянием этой мысли император тотчас же приказал позвать к себе Каракаллу и стал упрекать его в недостойном поступке. Между тем Сатурнин, видя, как далек император от истины, прибег к самому радикальному средству. Он послал солдата сказать Плауциану, что поручение его исполнено, т. е. император Север и его сын Каракалла убиты. Получив это известие, Плауциан пришел в неописанный восторг, — ему казалось, что он уже одной ногой вступил на трон, и он тотчас же поскакал в императорский дворец. Сатурнин его встретил и, приветствуя императорским титулом, пригласил следовать за ним в комнату, где, по его словам, были трупы убитых. Плауциан поспешил за центурионом, но каково же было удивление министра, когда отворив дверь, он увидал при ярком освещении Севера и Каракаллу здравыми и невредимыми. Император, устремив свой холодный, проницательный взгляд на бывшего фаворита, стал упрекать его в черной неблагодарности. Плауциан, победив смущение, стад нагло уверять императора в своей невинности. Уверения Плауциана были настолько тверды и искренни, что Север начал было уже колебаться, как вдруг Каракалла вскричал:
