– Что вы делаете? – спросила она.
– Готовлю вам отдельную каюту. Ведь аристократка не станет спать рядом с грязным работорговцем? И вы наверняка захотите заняться собственным туалетом без посторонних глаз.
Больше он ничего не сказал и по-прежнему отделывался в общении с нею лишь однозначными фразами. Лишь однажды разразился целой речью, когда поинтересовался, куда они идут.
– Как я понимаю, вы спасли меня от французского правосудия, чтобы в обмен на свободу я доставил вас домой. Куда?
– Мы возвращаемся назад, – сказала Ольга, не глядя на него.
– И куда это – назад?
– Назад, к вашему Чёрному Паше! К вашему хозяину, которому вы прислуживаете! В его грязную нору, где он прячет свои жертвы! – выкрикивала Ольга в лицо Флинту.
– У меня нет хозяина, – хладнокровно отпарировал он, по-прежнему глядя на море, будто девушка и не существовала вовсе. – Я – сам себе хозяин.
Он бесцеремонно оглядел её и усмехнулся.
– Небось, кажетесь себе героиней? Эдаким Спартаком в юбке? Восстание рабов, ха-ха! Что вы забыли в лагере Чёрного Паши?
– Там остались мои друзья.
– Какое романтическое благородство! Умеете представлять, ничего не скажешь! Я, когда вас впервые увидел, тоже чуть было на удочку не попался: так вы казались непохожей на других! Но прав был Шекспир: "Когда чертям чернейший нужен грех, они сперва нам шлют небесный образ…"
– Да что я вам плохого сделала?!
– Вы – такая же, как все женщины, подлые и гнусные создания… Кто вам рассказал о моей любви к Агнии? Кто дал вам право так жестоко шутить надо мной? Сообщить о её мнимой смерти… Вы видели её могилу?
– Я? Нет… – растерялась Ольга. – Я просто знаю… Знаю, и всё!
– Откуда? Я мог бы ещё поверить в предчувствия близкого человека. Но постороннего?! Вы лжёте!
Ольга не нашлась, что ответить. "Действительно, откуда ко мне вдруг пришла мысль об Агнии? – попыталась разобраться она в происшедшем. Я посмотрела на Флинта и подумала: что с ним такое случилось? И я увидела вначале их двоих – влюбленных и счастливых, а потом её, лежащую в гробу, и чей-то шёпот: "Умерла от скарлатины". Ну как это объяснить ему? Любой нормальный человек на его месте заподозрил бы неладное. Знала Агнию? Не знала. Видела могилу? Не видела".
Княжной овладело глубокое уныние: ну что она такая невезучая?! Такая к жизни неприспособленная! Дядю – единственного близкого человека – потеряла. Замужем побыла всего один час. Казалось бы, чудесный дар в себе открыла: предвидеть будущее, заглядывать в прошлое. А что это дало людям, кроме неприятностей? Гельмуту предсказала смерть, Флинту – могилу любимой… Она забралась с ногами на скамью в корме лодки. Кругом вода, ветер, волны, опасность, а там, на дне, тихо, спокойно. Перегнись через борт – несколько мгновений, – и всё кончится!
У неё закружилась голова. Показалось, в воде что-то мелькнуло. Оттуда, из самой глубины моря, будто что-то поднималось. И вот вначале смутный, а потом всё более отчетливый возник крест над чьей-то могилой.
– Флинт, идите сюда! – крикнула она, и моряк, закрепив руль, не спеша подошел.
– Посмотрите на воду, – шепотом сказала Ольга.
Флинт хмыкнул и повернулся было, чтобы отойти, но она схватила его за руку.
– Подождите, вы же сами спрашивали… Про могилу Агнии… Смотрите!
– Но я ничего не вижу!
– А вы не спешите. Вспомните Агнию, какая она была. Думайте и смотрите на воду. Видите, белый крест над могилой? Какая-то надпись и ниже – год смерти…
– Агния Мелешко, – прошептал Флинт. – Тысяча девятьсот семнадцатый год… Значит, это правда!
Флинт покачнулся и вдруг сполз вниз, уткнувшись Ольге в колени. Плечи его затряслись от рыданий. Сердце девушки дрогнуло от жалости к его горю. Она гладила его по голове, а он целовал её руки и что-то бормотал…
Она не сразу заметила, как стали сухи и горячи его поцелуи, как всё крепче обнимали сильные цепкие его пальцы; как Флинт поднялся с колен и вдруг поцеловал Ольгу в губы коротким жгучим поцелуем.
– Агния!
Девушка с силой оттолкнула его от себя.
– Успокойся, Флинт, я не Агния. Агния умерла.
Он резко отшатнулся и недоуменно провел рукой по глазам.
– Что это со мной было? Я словно заглянул в бездонную пропасть…
