Он выпрыгнул из грузовика, держа в руках флягу. Приблизившись, женщина попыталась улыбнуться, но это, очевидно, было нелегко. В мгновение ока Джек понял, что она очень красива. И сразу же принял защитную позу.
— Кто вы? — гаркнул он.
Она остановилась.
Джек понимал, что следует выразить сочувствие — она выглядела такой несчастной. Даже если она и была репортером, сейчас она не в лучшей форме. Но странно, он испытывал явную тревогу, и эти предательские чувства его не оставляли. В воздухе повисло какое-то напряжение. Казалось, солнце стало палить сильнее, чем всегда.
— Что вы здесь делаете? — прорычал он, отмечая про себя, что перед ним женщина явно не его типа. Ему нравились жеманницы, а эта… К тому же она наверняка репортер. А ему совсем не нравилось, когда вторгались в его личную жизнь. — Разве вы не видели знаков «Посторонним вход запрещен»?
— Это вода? — спросила она, тяжело дыша.
Он открыл флягу и протянул незнакомке. Она пила жадными глотками, вода бежала по подбородку, падала на грудь.
Джек сглотнул.
— Кто вы? — повторил он, когда она напилась.
— Роксанна Сэльер, — ответила она, с трудом переводя дыхание и вытирая рукой рот.
— Это ваша машина вон там?
Она кивнула и протянула ему флягу.
— Оставьте себе, — сказал он. — Но пейте маленькими глотками. — Джек изучал ее некоторое время, а затем уставился на ее необычную обувь. — Вы поранились?
Роксанна закусила губу, моргнула и сказала:
— Нет, туфля порвалась.
— Судорога? Головокружение? Тошнота?
— Нет-нет, со мной все в порядке. Но я очень рада, что встретила вас.
Ее голос был теплым и насыщенным, как мед, и говорила она с ним, как с другом, которого не видела тысячу лет. Что же, это совсем не удивительно. Она, очевидно, заблудилась в пустыне и видела в нем своего спасителя.
— Что вы здесь делаете?
— Я ищу одну женщину.
Не совсем, значит, она заблудилась. Джек внезапно почувствовал разочарование, которое было сложно понять. Она искала женщину. Он так и думал: она здесь из-за этой истории с Николь.
— Понятно. Но моя бывшая жена уже давно уехала. Или вы проводите еще одно расследование?
Роксанна сморщила нос, напомнив Джеку его собственную дочь, Джинни.
— Она уехала?
— Да, — ответил он, смерив ее холодным взглядом. — Николь убежала с художником, которого я нанял нарисовать ее портрет. Я слышал, что сейчас они где-то во Франции. И трудно поверить, что для вас это новость. В какую игру вы играете? На какую бульварщину работаете? Или это радиостанция? Кто вы?
Она покачала головой.
— Я не работаю ни в газете, ни на радио. Я работаю на телевидении…
— Что?! Моя личная жизнь не кормушка для какого-то убогого…
— Я работаю на кабельном телевидении в Сиэтле, штат Вашингтон, — перебила она. — И понятия не имею, кто вы. И ничего не знаю о вашей жене. Иными словами, мы с вами никак не можем говорить об одной и той же женщине. Той, кого я ищу, около шестидесяти лет. Ее зовут Долли Аамес.
То, что она с телевидения, взбесило его. Он представил, как его горестная история станет объектом телешоу.
— У вас могут возникнуть неприятности, если вы продолжите здесь плутать.
— Я знаю. У вас есть сотовый, которым я могла бы воспользоваться?
— Со мной нет. Но я видел сотовый в вашей машине.
— Он разрядился. Я только успела позвонить своему страховому агенту. Он сказал, что я слишком далеко и должна связаться с местной компанией.
— Пойдемте. Я подвезу вас до ближайшего телефона. И вы сможете вызвать аварийку.
— Подождите, — проговорила она, прихрамывая идя за ним. — Вы знакомы с Долли Аамес?
— Никогда о ней не слышал, — ответил Джек, открыв пассажирскую дверцу. Когда Роксанна подошла ближе, он заметил, что ее лицо сильно обгорело на солнце и ей грозит солнечный удар. Он вытащил из бардачка бутылочку с аспирином и протянул ей пару таблеток.
— Примите. Вы слишком долго пробыли на солнце.
Она проглотила аспирин и села в грузовик.
— Тень, — прошептала она блаженно. — Я как в раю.
Когда она сняла солнечные очки, Джек удивился цвету ее глаз. При светлых волосах ее глаза должны быть голубыми. Но глаза Роксанны были шоколадными, глубокими, чувственными и немного лукавыми. Весьма опасные глаза.
