Жизнь - страница 6

. Это было шикарно, в смысле, член был шикарный, хотя мы потом за это поплатились — на каждых следующих гастролях Мику хотелось иметь какую-нибудь бутафорию, чтобы компенсировать свои комплексы. Вспоминаю великий переполох в Мемфисе с попыткой выступать со слонами, пока те не покрушили трапы и не засрали на репетициях всю сцену, после чего идея была заброшена. На первых двух концертах тура в Баттон-Руже никаких проблем с членом не возникло. Но он стал приманкой для копов, которые потеряли надежду сцапать нас в гостинице, во время переездов или в гримерке. Единственным местом, где они могли нас достать, была сцена. В Сан-Антонио они пригрозили арестовать Мика, если член надуют принародно. Картер предупредил их, что тогда толпа просто сожжет арену. Он оценил обстановку и понял, что зрители, скорее всего, такого не потерпят. В конечном счете Мик решил прислушаться к властям, и эрекции в Сан-Антонио не случилось. В Мемфисе, когда Мику сказали, что арестуют его за припев Starfucker-Starfucker, Картер встал в стойку и предъявил плейлист местной радиостанции, из которого следовало, что песню играли в эфире уже два года без всяких жалоб. Картер ясно видел — и был готов драться по этому поводу при любом случае, — что, где только ни показывалась полиция, в любом городе, она нарушала закон, действовала против правил, пыталась вломиться без ордера, устроить обыск без достаточных оснований.

Так что к моменту, когда Картер наконец добрался до Фордайса с судьей под мышкой, какой-то протокол на нас уже составили. В городе собрался солидный журналистский корпус, на дорогах установили блокпосты, чтобы больше никого не впускать. Полиции хотелось одного — открыть багажник, где, они были уверены, найдутся наркотики.

Начали с того, что предъявили мне обвинение в опасном вождении, — это потому, что, когда я выезжал со стоянки ресторана, из под моих визжащих колес вылетал гравий. Целых двадцать ярдов опасного вождения. Обвинение номер два — «скрытое ношение оружия»: это про охотничий нож. Но багажник — другое дело, здесь им по закону требовалось указать «достаточное основание», то есть должно было иметься доказательство или обоснованное подозрение, что было совершено преступление. В противном случае обыск противозаконен, и даже если они найдут что искали, дело не завести. Они могли бы открыть багажник, если бы увидели через окно машины какую-нибудь контрабанду, но ничего такого они не видели. Эта история с «достаточным основанием» теперь, когда вечер подходил к концу, часто становилась причиной громких переругиваний между разными присутствовавшими чинами. Картер, явившись, первым делом заявил, что обвинение очевидно сфабриковано. В качестве достаточного основания коп, который меня остановил, додумался рассказать историю про запах марихуаны, который донесся до его носа из окна нашей машины, когда мы отъезжали, — именно поэтому они и захотели открыть багажник. «Они, наверное, думают, что я лох деревенский», — сказал нам Картер. Копы, по сути, утверждали, что минуты между выходом из ресторана и отъездом нам хватило, чтобы раскурить косяк и заполнить машину дымом настолько, чтобы его можно было обонять на расстоянии многих ярдов. По их словам, именно по запаху они нас и арестовали. Одно это подорвало всякое доверие к доказательствам обвинения. Картер обсудил вопрос с уже рычавшим от бешенства начальником полиции, у которого, с одной стороны, имелся осажденный город, но который, с другой стороны, понимая что может отменить завтрашний концерт на сцене Cotton Bowl в Далласе с уже раскупленными билетами, если задержит нас в Фордайс. Этот человек, шеф Билл Гоубер, для нас и для Картера выглядел воплощением быдловатого копа-южанина, местным вариантом моих друзей из участка в Челси, всегда готовых подмять закон под себя и покуражиться своей властью. Rolling Stones задевали Гоубера лично — своей одеждой, волосами, музыкой, всем, что они символизировали, особенно же — презрением к авторитетам, его авторитетам. Никакой субординации. Даже Элвис говорил им: «Так точно, сэр». Элвис, но не это отребье. Поэтому Гоубер наплевал на предупреждения Картера, что тот дойдет до Верховного суда, и дал команду открыть багажник. И, когда багажник открыли, всех ждал суперприз. Люди просто попадали от хохота.