Эмму немного затрясло от осознания того, что Фостер непросто так делает все эти гадости. И больше всего Свон напряглась от того, что она даже не знает, сможет ли остановить месть этой женщины и оградить Миллс от нее.
– А что либо на сегодняшнее положение или какую-нибудь грязь на саму Фостер? – продолжала спрашивать Портер, искоса глядя на напряженную и молчаливую Свон.
– Грязи как таковой нет, если не считать, что она одна из гнуснейших журналистов. Как говорят, она никогда не останавливается, – сказал Стоун, – я не знаю, как ее остановить.
Мел посмотрела на Стоуна и, поймав на себе его взгляд, покачала головой и показала взглядом на Свон. Но тут Эмма отвела свой взор от окна и посмотрела на агентов, а вернее на Стоуна.
– У меня встреча с Рамерсом через час, отвезешь? – Эмма не знала, зачем просит именно Стоуна, когда вполне могла обойтись сама или попросить Мел, но ей сейчас захотелось именно этого.
Стоун опешил от просьбы Эммы, – да, – протянул он, – тогда через 10 минут у машины?
– Я буду ждать у входа, – сказала блондинка и, бросив взгляд на Портер, вышла из номера.
– Ты правда ничего больше не нашел? – спросила Мел, прекрасно зная ответ на свой вопрос.
– Нашел, только Эмме и Реджине я об этом не скажу. Фостер видели у машины Фергюсона в тот день и ее даже допрашивали, но так как следов неисправности его машины не нашли ничего доказать не удалось, – ответил Стоун, – я сейчас еще занимаюсь этим вопросом, поэтому ничего никто не должен знать.
– Не может быть, – была безумно удивлена Портер, – этого не может быть. Саймон, ты прав, Реджине, а тем более Эмме этого знать категорически запрещено. Черт! А если это правда? – присела на диван женщина, – вот же… – не смогла договорить Мел, как увидела в дверях блондинку.
Свон не успела отойти от номера, как вспомнила, что забыла сумочку у Портер, и вернувшись забрать ее, услышала восклицания Мел.
– Что не может быть? И что категорически мне нельзя знать? – сквозь зубы процедила Свон, смотря на растерянную Портер и переводя взгляд на Стоуна, – Саймон?
«Черт!»
– Ничего, поехали, – показав взглядом Мел, что та должна держать язык за зубами, парень вышел из номера
Эмма не стала спорить или разузнавать у Портер, что это было и вышла из номера вслед за Стоуном.
Уже сев в машину и как она тронулась с места, Эмма сказала:
– Стоун, что мне нельзя знать?- отчеканивая каждое слово, спрашивала Эмма, пристально смотря на парня.
– Свон, это не твое дело, я не скажу тебе. Это не касается ни тебя, ни Миллс, поэтому успокойся, – нагло соврав, ответил Стоун и поехал в нужном направлении.
Эмма хоть и показала, что поверила, но ее совсем не успокоили слова Саймона, а уж тем более не уверовали, что их с Реджиной это не касается.
– Саймон, прошу тебя, – уже совсем другим голосом, просила Эмма, – пожалуйста, если это касается Миллс или этой истории с Фостер, рассказывай мне все. Я обещаю, что буду держать себя в руках.
– Нет, Эмма, нет, – грубее, чем хотел, ответил Саймон.
– Так значит, есть, что рассказать, – сказала в пустоту Свон и отвернула свой взгляд в боковое стекло.
Они так ехали в тишине несколько минут, пока Эмма не нарушила ее.
– Прости меня…
Саймона вырвали из задумчивости слова Эммы, – за что?
– За все, Саймон, – отдаленно ответила Эмма, – прости, что у нас так получилось.
– Эмма, давай навсегда закроем эту тему? Так случилось, значит, так и должно было быть, – сказал блондин, – если у тебя получится с Миллс, я буду рад за тебя.
– Спасибо, Саймон, – улыбнулась Эмма, благодаря своего бывшего парня за понимание.
– Я хоть и закрыл тему, но можно я задам тебе один вопрос, – сказал Стоун.
– Да.
– Что тебя привлекло в ней, что зацепило?
– Не знаю, Саймон, честно, – улыбнулась блондинка, – ты же помнишь, как мы ругались, обливали друг друга грязью, как я ее ненавидела? Но потом я поняла, а вернее она дала мне понять, что это большое чувство – ненависть, совсем иное, совсем не ненависть, как думали мы, а уже намного серьезнее. Это любовь, настоящая любовь. Я безумно люблю ее и ни за что не откажусь от нее. Я просто не смогу без нее жить и это я точно знаю, – предельно серьезно ответила Свон.
