– Знаешь, Эмма – такой вспыльчивый человек, но в тоже время она знает меня как облупленного также как и я ее, – ответил Свон, – и, да у нас был разговор на эту тему, причем сразу с ними двумя. Я им сразу сказал, что не против, но и восторга это все у меня не вызывало.
– Я буду честна с вами и попрошу вас о том же. Я люблю Эмму и хотела бы знать, как ее отец относится к нашим отношениям, – на секунду оторвавшись и посмотрев на мужчину, спросила Реджина.
Свон улыбнулся, ожидая подобного вопроса, и темнить, не собирался.
– Реджина, я могу также честно тебе признаться, я не сомневаюсь, что вы друг друга любите. И это даже не слова. Это взгляды, интонация, ваши касания друг друга. Я вижу, как моя дочь счастлива, и я безумно рад этому. И знаешь, я рад, что это ты, – смотря на Миллс, говорил Дэвид, – я много раз слышал о ваших перепалках от Киллиана, прессы и даже Эмма мне сама рассказывала, что скажем так она нечасто делает. И все ваши эмоции и чувства я пониманию, – здесь Свон затаил дыхание, чтобы ответить на главный интересующий вопрос Реджины, – я отлично отношусь к вашим отношениям и искренне могу тебе об этом сказать. Ты отличная пара для моей дочери и это я знаю точно. И перестань мне «выкать», – усмехнулся мужчина, – считай – мы одна семья и можешь довериться мне так же, как и Эмма доверяет.
– Извини, я еще пока не привыкла называть тебя на «ты». И спасибо, за искренний ответ. Мне было это важно, – ответила Реджина и надавила педаль газа.
Реджина решила, что Дэвиду нужно просто показать город, а не определенные места, поэтому она повезла его к самой знаменитой башне Нью-Йорка – Эмпайр-стейт-билдинг.
Дорога заняла немного времени даже с учетом пробок, в которые они попадали с периодичностью.
– Ну, что пойдем? Я покажу тебе город с высоты, – Дэвид кивнул, и они вышли из машины.
Свон и Миллс очень много разговаривали на отвлеченные темы, они не затрагивали жизни друг друга. Реджина для себя поняла, что с отцом Эммы ей очень комфортно общаться, этот человек, как и блондинка ей близки по духу и взглядам на жизнь.
После трехчасовой прогулки, Миллс пригласила Дэвида в ресторан. Она уже изрядно проголодалась, и ее желудок давал о себе знать. Она выбрала один из крупнейших в городе ресторанов.
– Дэвид, заказывай все, что хочешь, тут отличная кухня.
– Реджина, скажи, как тебе удается вывести мою дочь на такие эмоции? Она хоть и вспыльчивый человек, но всегда держала себя под контролем, но не в твоем случае, – отпивая вино, спрашивал мужчина.
Они оба уже сделали заказ и ждали, когда им его уже принесут.
Девушка усмехнулась.
– Я не знаю, самое интересное, что я никогда не пыталась вывести ее на эмоции. В нашем с Эм случае, это получается само собой, – ответила Миллс, – я сама никогда не велась на провокации, а тут меня, как передернуло.
Дэвид засмеялся.
– Да, – протянул он, – в ваших общениях просто все построено на эмоциях, а не на здравом разуме, – продолжал улыбаться отец.
– Это точно, здравый разум тут отсутствует, – Реджина загадочно улыбнулась, – Дэвид, а чем ты занимаешься в жизни?
– У меня своя ферма в нашем городке, – ответил Свон, – вполне интересное занятие.
– А ваша семья никогда не хотела перебраться в большой город и заняться чем-то другим? Или расширить этот бизнес? – спросила Реджина.
– У нас были такие планы, но давно, еще, когда мать Эммы была жива, но после, – Свон замолчал и со вздохом продолжил, – в общем, потом было не до этого.
– А сейчас? Сейчас ты бы хотел уехать оттуда? Я просто понимаю, как трудно потерять любимого человека, и я понимаю, что мне хотелось убежать подальше от всех воспоминаний, – с грустью сказала Реджина.
– Нет, Реджина. Там мой дом, мои воспоминания и моя жизнь, – по-доброму улыбнулся Свон, – я давно отпустил потерю жены и не хочу убегать. Нельзя убежать от самого себя. Нужно наоборот идти вперед своим чувствам и эмоциям. Нужно уметь совладать с собой после таких жизненных проблем и идти дальше.
– Я только сейчас начала это понимать. Когда в моей жизни появилась Эм, я пыталась убежать, но эмоции взяли верх и я очень этому рада. Хотя если бы не моя подруга Деби, я все же, скорее всего, подавила все свои чувства, – улыбнувшись, ответила Миллс.
