– Ахимилех
дал Давиду
хлеба
предложения,
взятые от
лица Господа,
нарушив
Закон, – возразил
чужак. – Но
Господь не
только не
наказал
Давида, но
сделал его
царем!
Присутствующие
одобрительно
закивали.
– Господь
достойно
наказал
Давида его
сыновьями,
восставшими
против воли
отца,
Авшаломом и
Адонией, за
грех не менее
тяжкий, за
соблазнение
Версавии, и
за то, что
поставил
мужа ее Урию
во время
битвы на
опасное
место. Ничего
не ускользает
от внимания
Господа. Но к
чему тратить
слова? –
произнес
гончар. – Лишь
волею Господа,
Бога нашего,
великий
Помпей не
разрушил
Храм, и не
разграбили
его солдаты
сокровища
Храма,
назначенные
Господу. Ибо
сказано в
книге
хвалений: с
мятежниками
не сообщайся,
потому что
внезапно
придет
гибель от
них, и беду от
них, кто
предузнает? А
ты как собираешься
воевать?
Сначала
обратить язычников
в нашу веру,
чтобы не
трогали они
нас в седьмой
день? Но это
тоже, что
учить осла Закону!
Послышался
смех. Но люди
тут же
насторожились.
– В
твоих речах,
старик,
слышна
измена, –
угрожающе
проговорил
чужак.
– А в
твоих –
безумие! –
сурово
ответил
Иехойахим. – И
ни одно мое
слово не
противно
Закону. Но ты
слушаешь не
меня, а свою
гордыню…
– Пойдем
ка отсюда! –
шепнул
Клеопа
деверю. – Собаки
на окраине,
будто взбесились!
– Нельзя
оставлять
отца! –
ответил
Йосеф.
Клеопа
скользнул
вдоль стены и
исчез в темно-синем
проеме двери.
– …А
теперь,
правоверные,
послушайте
меня! – говорил
гончар. –
Среди нас
молодежь,
которая не
ведает
ужасов войны,
и грезит о
свободе, как
о подарке,
который ей
преподнесут
за одно только
безумное
желание
иметь его. Но
для нас, чей
удел
добывать
пропитание
ремеслом, которому
нас научили
наши отцы,
какой смысл для
нас в войне с
Римом? Да,
слуги
императора жестоки
к народу. Они
плохо знают
наши обычаи!
Но ведь не
вся империя
преследует
нас. Сколько
наших
единоплеменников
живет в Элладе,
Александрии,
в самом Риме!
И никто не
притесняет
их!
Да,
законы Рима
кажутся нам
несправедливыми.
Но покажите
мне хоть
одного из
нас, кто с молоком
матери не
впитал бы
смирение и
рабство,
которым вы
теперь так
тяготитесь!
Кто из ваших
отцов мог
сказать – я
свободен! –
чтобы вы
теперь могли
затосковать
о праведной
жизни?
Слишком
поздно заговорили
вы о свободе!
Теперь
подумайте,
против кого
вы поднимите
оружие!
Незапамятно
давно Ксеркс
привел
неисчислимое
войско, чтобы
захватить
весь мир.
Афиняне у Саламина
сокрушили
могущество
Азии, и столетие
царили над
Элладой. Ум и
мудрость
этой нации до
сих пор
восхищают
народы. Но
теперь
афиняне
безропотно
подчиняются
Риму! А спартанцы,
прославившие
себя у
Фермопил и
Платеи, разве
не достойны
они свободы?
Но и они приняли
участь
афинян.
Македоняне
до ныне грезят
величием
Филиппа и
Александра,
за два
десятилетия
покоривших
весь мир.
Неужели они
не достойны
свободы? А вы,
горсточка безумцев,
чьи предки не
раз терпели
поражение
даже от
соседей,
хотите
восстать
против
неисчислимых
народов,
покорных
Риму, чьи лучшие
воины
считают за
честь службу
в римской
армии. Даже
парфянский
царь
предпочел
мир войне с
империей. Так
кого из
народов вы
хотите взять
в союзники,
чтобы
выступить против
целого мира?
Наши
предки и их
цари
превосходили
нас богатством
и мощью. Они с
оружием в
руках отстояли
свою
независимость,
и знали, что
такое победа.
Сила их духа
была
сравнима с их
волей,
представления
о которой вы
не имеете. Но
смогли ли они
противостоять
Помпею,
завоевавшему
страну лишь ничтожной
частью
римского
могущества?
Или вы
думаете, что
вам придется
воевать с
египтянами
или
аравийцами?
Тогда
вспомните, что
Египет
простирается
до Индии. Но
это лишь малая
часть
империи. И
вспомните
участь Карфагена,
который не
смог
защитить
даже великий
Ганнибал,
единственный
иноземный
полководец,
победно
прошедший по
самой Италии.
Может у вас
есть деньги,
чтобы
снарядить флот,
перейти море,
и сразиться с
Римом на его земле?
Или у вас
есть деньги
на оружие и
на изнурительные
походы? У вас
ничего этого
нет. Вы
надеетесь
только на
помощь
Господа, Бога
нашего. Но
разве без его
содействия
могла бы
образоваться
столь мощная
империя? Значит
и он стоит за
Рим! Теперь
подумайте и о
том, что,
защищая
Закон, вам
неизбежно придется
его нарушать,
как это
сделали
Маккавеи. Ибо
столетием
ранее Помпей
усиливал боевые
действия
именно в
шабат. А если
во время
войны вы
преступите
древний
Закон, так за
что вы
намерены
бороться?
