Вся сложность этой ситуации была в том, что если он будет вынужден возвратиться к своей банде с сообщением о том, что никаких сокровищ нет, то немедленно заклеймит себя как клеветник и, следовательно, с ним поступят соответствующим образом. Он не сможет удержать бандитов от долгожданной атаки, если они не поверят ему на слово, потому что уж слишком он усердствовал, чтобы привести ситуацию к точке кипения.
Он действительно попал в затруднительное положение. И к величайшему нашему изумлению, наша хозяйка предложила ему сопровождать его в лагерь бандитов. Все наши протесты были спокойно отклонены, и она приготовилась к немедленному отъезду. Она уверила нас, что никакая опасность ей не угрожает, но что, если мы поедем вместе с ними, наше присутствие вселит подозрение в умы бандитов, так что в результате опасность может лишь возрасти. Мы смиренно подчинились. Просто нам больше ничего и не оставалось делать.
Мужчина вскочил на коня, и мы помогли ей взобраться на сиденье, которое приготовили для нее позади всадника. Когда они покидали деревню, то представляли собой незабываемую картину, одну из тех, которые навечно останутся в нашей памяти, – бандит весь в сомнениях, которые выдают себя в каждой его черточке, и наша хозяйка, улыбающаяся, обернувшись к нам, с полной уверенностью, что возвратится еще до наступления темноты. На весь остаток дня мы утратили всякий интерес к работе и до заката бесцельно слонялись по деревне.
В конце концов мы отправились домой, чтобы там дождаться возвращения хозяйки, и, войдя, обнаружили стол, на котором было множество хорошей еды. Можете представить себе наше изумление, когда мы увидели, что сама она сидит во главе стола и приветствует нас своей сияющей улыбкой. Мы безмолвствовали; слова изменили нам. Она изобразила высокомерие и постаралась строго произнести: «Господа, не мешало бы произнести приветствия»; после чего мы закивали и выразили нашу радость и восхищение.
Затем она продолжала: «Мне не удалось убедить их, но они пообещали дать мне ответ в течение трех дней. Знаю, что ответом будет попытка атаковать нас, но я спасла жизнь этого бедного существа по крайней мере на некоторое время. Так что мы вынуждены приготовиться противостоять набегу; ведь ничто не сможет удержать их по крайней мере от попытки».
Думаю, что почти все мы вспоминали наши заветные мечты и видели гибнущие результаты нашей работы. Хозяйка прочитала наши мысли и повторила стихотворение:
Когда в твоей жизни наступает время
Приблизиться к берегу Красного моря,
И когда свернуть уже нельзя, а пути назад нет,
И вместо многих путей остается лишь один -
ВПЕРЕД:
Познай Бога душой безмятежной,
И исчезнут тьма и гроза.
Бог усмиряет ветер. Бог усмиряет волны.
Бог говорит твоей душе:
«ВПЕРЕД!
ВПЕРЕД! ВПЕРЕД! ВПЕРЕД!»
Поужинав, мы встали из-за стола, и хозяйка проводила нас в сад. К превеликому удивлению мы увидели там Иисуса, Эмиля, Джаста и Буд-Ра. Мы присоединились к ним. Всем нам стало куда легче на душе, и теперь мы действительно осознали, насколько сильно полагались на этих людей. Мы чувствовали, что добровольно связали себя с ними стальными узами. Но каким-то образом я понимал, что именно этого не следует делать. Нам важно было сыграть свои собственные роли в великой системе жизни и ни в коем случае не становиться обыкновенными марионетками; мы должны прочно держаться на ногах и полагаться лишь на себя, в противном случае они будут вынуждены разорвать связующие нас узы. Позднее наш Руководитель много говорил по этому поводу.
Вечер только начинался, и мягкое разноцветное зарево заходящего солнца заливало все вокруг теплом красок и великолепием, которые нужно увидеть, чтобы оценить. Не было слышно ни единого звука, не ощущалось даже легкого дыхания ветерка, который мог бы нарушить покой, как бы поглотивший нас. Напряжение, связанное с набегом бандитов, которое тяжким грузом лежало на наших плечах минутой раньше, полностью исчезло.
Вокруг царили покой и умиротворение. Нами овладело то прекрасное ощущение полного расслабления, которое, чтобы понять, нужно тоже испытать самому. Это напоминало плавание в великом потоке медленно движущегося света; внезапно мы осознали, что слышим голос Иисуса, не различая слов. Эффект, оказываемый звуком его речи, был куда более определенным, чем от слов; ритм и изменения тона его голоса были невыразимо совершенны. Мысли, казалось, проникали прямо в мозг и оставались там; для нас это было совершенно новое ощущение.
