В том, что такой умудренный политик, как Томас Мор, не находил ничего лучшего, как отстаивать утопию единой вселенской церкви, сказывался кризис европейского гуманизма как ранней формы буржуазного просвещения. Широта гуманистической социальной критики кануна реформации у того же Томаса Мора и Эразма, восхищавшая их современников и потомков, в эпоху реформации, когда антифеодальное движение приобретало четкие классовые формы, превратилась в свою противоположность {См.: К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 22, стр. 21-22.}. Поскольку ни один социальный лагерь тогдашнего мира не отвечал полностью идеологическим и политическим чаяниям христианских гуманистов, безысходность и утопичность позиции гуманистов, примкнувших к контрреформации и продолжавших отстаивать христианское единство как вселенскую церковь, тем явственней, что сами же они, как это видно из прежних сочинений Мора и Эразма, написанных в канун реформации, принимали пресловутое единство католической церкви скорее иронически и сатирически, нежели как благочестивую реальность, достойную стать исходным моментом исцеления общества от всех недугов и мерзостей, изображаемых в многочисленных сатирах гуманистов, смысл которых был всегда один и тот же: порча церкви от папы до последнего монаха и священника. И в этом отношении контрреформационная утопия вселенской церкви была несомненным шагом назад, свидетельствуя о том безысходном тупике, в котором оказался христианский гуманизм Мора, Эразма и их единомышленников.
И тем не менее отношение Мора к папскому престолу было отнюдь не однозначно. Мор не был апологетом папы. Как в своем "Диалоге о Тиндале", так и в письмах Мор провозглашал, что Вселенский собор выше папы {"The Workes of Sir Thomas More...", p. 621.}. В письме к Томасу Кромвелю от 5 марта 1534 г. Т. Мор неоднократно подчеркивал, что он никогда "не выдвигал на первый план авторитета папы" {"The Correspondence", p. 499, 559.}. Более того, Мор напоминал, как в свое время, когда король-богослов писал свой трактат "против ереси Лютера" в защиту "семи таинств", он, Мор, советовал королю не слишком подчеркивать авторитет папы и "предлагал его величеству или оставить этот пункт вовсе, или же касаться его более осторожно" на случай возможных политических столкновений, которые всегда "могут возникнуть между королем и папой, что уже неоднократно случалось в отношениях между государями и папами" {Ibid., p. 498.}. Свой совет королю Мор мотивировал тем, что папа является еще и светским государем. Поэтому при изменении политической обстановки в Европе может измениться и политика английского короля в отношении папы.
Признавая верховный авторитет папы в вопросах веры, Мор достаточно критически относился к папству как гуманист и политик {Ibid., p. 498-499.}. Но вместе с тем в том же самом письме, касаясь церковной политики Генриха VIII, в частности его самодержавного стремления возглавить церковь Англии, Мор указывал, что "поскольку весь христианский мир (Christendom) является единым телом, он не может понять, как один член тела, без общего согласия тела, может отделиться от общей головы".
Свое враждебное отношение к реформации Мор выразил в опубликованном в 1528 г. "Диалоге о ересях и религиозных недоразумениях". В этом сочинении достаточно полно отразились взгляды Мора на реформацию в Германии. Наряду с откровенно враждебным отношением Мора к доктрине Лютера в "Диалоге" отчетливо выражено глубокое понимание Мором политических мотивов реформационного движения в Европе. В частности, Мор писал: "Весь свой яд Лютер подсластил особым средством - свободою, которую он выхваливал народу, убеждая, что, кроме веры, тому решительно ничего не нужно. Пост и молитву и т. п. он считал лишними церемониями; он учит людей, что раз они верующие христиане, то Христу они приходятся чем-то вроде двоюродных братьев; поэтому, кроме Евангелия, они совершенно от всего свободны и им не приходится считаться ни с обычаями и законами, как духовными, так и светскими. Хотя он и говорит, что терпеливо сносит власть папы, князей и других правителей, которых он называет тиранами, и представляет из себя добродетель, но он тем не менее считает свой верующий народ настолько свободным, что повиноваться власти народу этому нужно равно в такой же степени, как вообще нужно сносить всякую несправедливость. То же самое проповедует и Тиндаль...
