Применительно к эксплуатации силы пара, система Лейпольда казалась мне более перспективной, нежели система Ньюкомена. Однако саксонский профессор не успел ввести свои инвенции в практику и опробовать на деле: вопрос надежности оставался непроясненным. Отправив распоряжение в Тайболу, чтоб изготовили также и лейпольдов насос, я исходил из необходимости любую машину время от времени останавливать, исправлять и заменять изношенные части. Пусть будут два разных паровика, работающих поочередно: тогда случайная поломка одного из них не приведет к тяжелым убыткам, а инженеры мои накопят бесценный опыт для сравнения и дальнейшего усовершенствования сей сложной механики.
Вот только стоимость водоотливной амуниции ненасытным крокодилом вгрызалась в сладкий пирог выгоды от сего прожекта. Поправить дело мог бы обширный вывоз товара в иные государства, но тут все упиралось в политику. Чугун — он ведь, зараза, тяжелый! Единственный способ его перевозить себе не в убыток — это на торговых судах. И что прикажете делать, ежели турки никак не соглашаются на транзит через Проливы?! Давняя, но вялотекущая болезнь вдруг приняла острую форму и превратилась в вопрос жизни и смерти.
Воевать с Блистательной Портой, как я уже сказал, мы были не готовы. Да и вообще: коли есть возможность той же цели добиться мирными средствами, сия метода представляется более разумной. Основательная, неторопливая подготовка войск, демонстративные переговоры о союзе с персидским шахом, — все это призвано было склонить великого визиря Али-пашу к уступкам. Собственно, требования наши ничего унизительного или обидного в себе не заключали: что дурного в свободе мореплавания? Одно лишь бессмысленное азиатское упрямство препятствовало достижению согласия. При этом, визирь давал понять, что он бы сам и не против — но его многочисленные недруги ни малейшего дружественного шага в сторону России никогда и ни за что не позволят. Сразу же очернят перед султаном.
Чтобы воздействовать на эти, весьма широкие, круги оттоманской знати, послу нашему Вешнякову попросту не хватало денег. Известно, что на Востоке все подкупны: однако легко подкупить одного, двух; можно и десять или двадцать; а ежели влияние на политику могут оказывать сотни, или, спаси Аллах, тысячи?! Брать на содержание все государство — никак не по нашему карману.
Оставалось спокойно делать свое дело, по мере сил множа военную и морскую мощь и уповая на Всевышнего, чтобы вразумил, наконец-то, турок. В свое время Миних пожал плоды моих трудов на южном пограничье; теперь настал мой черед присвоить его усилия, коими сам он не сумел воспользоваться. В первую очередь, сие касалось флота.
Верфи, переведенные с Дона в городок у Белосарайской косы, получивший истинно русское название Анненхафен, в полную силу заработали только лишь с началом войны. Дюжины линейных кораблей, построенных за время ее, с избытком хватало для господства над Меотийскою лужей, но далее Керчи наши адмиралы в минувшую войну даже и носа не казали. Османы имели мало, что двукратное превосходство в числе: помимо того, их корабли были крупнее и мореходнее смоллшипов Козенца. Особенно — два новых стопушечника, традиционно именуемых в турецком флоте «Капудания» и «Патрона» и служащих, соответственно, флагманским и вице-адмиральским кораблями. Эти гиганты обладали столь толстою и прочною обшивкой, что наши пушки просто не смогли бы оную пробить — разве на дистанции пистолетного выстрела, испытывая на себе ответную ярость четырехкратно превосходящего по весу неприятельского залпа.
Впрочем, положение не выглядело совершенно безнадежным. Во-первых, в придачу к единственному шестидесятишестипушечнику, исполнявшему в Азовском флоте должность флагмана, на верфях остались недостроенными еще пять таких же. Внезапное окончание войны обрезало поступление денег; но возобновить и в кратчайший срок окончить работы не представляло особенной трудности. Во-вторых, сверленые пушки моего ладожского завода по весу выходили легче, а прочностью и баллистическими свойствами заметно превосходили своих цельнолитых сестер: оснащенный ими корабль как бы поднимался на один ранг в морском списке. И, в-третьих, моя дружба с турецкими греками позволила завязать такие связи во вражеской столице и даже непосредственно в терсане — адмиралтействе турецком — кои при случае можно использовать с большою выгодой для себя и для России. Если, в придачу ко всему этому, заставить неприятелей разделить силы, выслав хоть небольшую эскадру в Медитерранское море — их безраздельное господство над морем Черным окажется под очень большим вопросом.
