Именно исходя из этих ложных отношений, используя их как подспорье, человек должен обрести истину. Через создания Неведения мы придем к победе над смертью. Веды в иносказательной форме говорят об энергиях, сравнивая их с женщинами, питающими злые намерения, отступающими от праведного пути и причиняющими неприятности своему Господину; но в конечном счете эти энергии способствуют утверждению «этой всеобъемлющей Истины», Истины-Блаженства, несмотря на то, что сами они могут нести в себе ложь и несчастье. Нет, решение не в том, чтобы моральным оскоплением изгнать из себя присутствующее в Природе зло или с негодованием и отвращением удалиться от жизни; только когда человек победит Смерть торжеством жизни, возвысит мелочное человеческое бытие до безграничности божественной жизни, превратит страдание в наслаждение, зло обратит к добру и отыщет скрытую истину в безднах лжи и обмана, его жертва будет исполнена до конца, долгое странствие завершено, а Небо и Земля, наконец примирившись и став наравне друг с другом, сольются в блаженстве Всевышнего.
Как же именно можно достичь примирения всех этих вековечных противоречий и противоположных начал? Какой алхимией превратить свинец смерти в золото божественного Бытия? А что если противоположности – вовсе и не противоположности? Что если они – проявления единой Реальности и по самой сути своей тождественны друг другу? Если так, то становится понятной возможность и неизбежность божественной трансформации.
Выше мы убедились, что запредельное Небытие есть, возможно, лишь неведомая нам форма бытия и, более того, – невыразимое Блаженство. По крайней мере, буддийское состояние Нирваны – предмет и цель одного из самых светлых устремлений человека к тому, чтобы достичь этого высшего Небытия и навеки пребыть в нем, – психологически является выражением неизъяснимого покоя, мира и радости для тех, кто уже в земной жизни обрел освобождение. С практической точки зрения это состояние означает прекращение всякого страдания, к чему приходят уничтожением в себе всех эгоистических помыслов, побуждений и чувств; для нас же ближайший по важности вывод относительно Нирваны – в том, что мы можем в положительном смысле именовать это состояние как невыразимое Блаженство (если вообще допустимо дать какое-то название тому внутреннему пустоте-покою, что лишен какого бы то ни было содержимого), к которому неприложимо и теряет право на существование даже само понятие бытия. Это своего рода Сатчитананда, но мы не можем говорить о ней, используя даже сами эти высшие понятия – Сат, Чит и Ананда, поскольку Небытие устраняет любые термины и понятия, равно как и превосходит всякий опыт познания.
С другой стороны, мы взяли на себя смелость предположить, что поскольку ничто не выходит за пределы единой Реальности, в том числе и рассмотренное выше отрицание низшего плана, то тогда следует заключить, что и последнее противоречие – небытие Сатчитананды есть не что иное, как Сатчитананда. Это состояние «небытия» доступно нашему разуму, нашему внутреннему видению и даже ощутимо на уровне наших органов чувств с такой же ясностью и очевидностью, как все то, по отношению к чему оно, как может показаться, выступает отрицанием. Подобное восприятие сохранялось бы в нашем внутреннем опыте всегда, если бы мы не были введены в грандиозное заблуждение и не стали жертвой всеобъемлющего Неведения, Майи или Авидьи. Принимая во внимание эти факты, можно попытаться найти решение интересующей нас проблемы в целом; и хотя оно, скорее всего, не будет решением метафизического свойства, удовлетворяющим потребности логически мыслящего рассудка, поскольку мы находимся на грани непознаваемого и непередаваемого, пытаясь проникнуть взглядом в запредельность, оно, тем не менее, должно дать нам прочную основу для опыта воплощения божественной жизни.
Для того чтобы осуществить все это, мы должны выйти за пределы поверхностного восприятия, которым обычно ограничивается разум, попытаться исследовать непознанные и неизведанные области, проникнуть в бездонные глубины сознания и отождествить себя с неведомыми нам состояниями бытия. Человеческий язык – неважный помощник в таком деле, но мы, по крайней мере, постараемся отыскать в нем те доступные символы и образы, которые помогут обрести более света нашей душе, а разуму – воспринять отблески того, что невозможно передать словами.
