– У всех недо…б, Инна Багратовна, – неожиданно резво откликнулась Катька. – Но это же не повод, чтобы так с людьми обращаться!
– Ха! Да для нее самое милое дело – человека с говном смешать, а потом его же сожрать. Именно в таком вот говенном соусе, никак иначе!
– Образно, Инна Багратовна, образно!
– Ну так!
Тетка довольно рассмеялась и пошла дальше, горделиво подняв породистую красивую голову, увенчанную высокой многоярусной прической.
– Нина Багратовна – наш главный рекламщик! – Катька запоздало представила мне собеседницу. – Ее в «Останкине» все знают.
– Большой мощи женщина, – кивнула Людмила Степановна. – Пойдемте в мою конуру, кофейку пока попьем в тишине.
– О’кей, – согласилась Катька. – Но я только на пять минут. Потом побегу контингентом заниматься.
– А что Олег? Уже пришел? – спросила я, пока мы в очередной раз шагали по уже знакомому коридору в направлении маленького, но отдельного кабинета штатного психолога канала.
– Слушай, странно, – развела руками Катька. – Задерживается. Может быть, наши уже занервничали, не дай бог! Даже странно, что пока тихо! Он вроде обязательный такой… на встречу с коллективом заранее приходил… И я же ему специально сказала, что ты сегодня… он вроде бы как даже…
– Обрадовался? – с нескрываемой надеждой спросила я.
– Ну… по крайней мере, заинтересовался…
«Все-таки зря Катька такая честная!» – подумала я не без досады. В душе возникло смутное беспокойство по поводу возможности успеха предстоящего мероприятия.
Мы вошли в маленький прокуренный и неуютный кабинет. Как дизайнера, меня в этом гадком помещении раздражало все. Я села на предложенную маленькую колченогую табуретку. Прочая мебель была под стать табуретке. Кофе и варили, и пили на старой загаженной тумбочке, изначально предназначенной, судя по всему, для принтера или факса. К счастью, в темноте я не видела степени чистоты посуды.
Впрочем, кофе попить нам так и не удалось. Буквально через минуту после того, как мы вошли внутрь, дверь распахнулась, и к нам влетела злобная тетка с красной физиономией. Уставившись красными поросячьими глазками на Катьку, она заорала:
– Ну, где он, твой эксперт сраный? Где, б…ь?!
– Татьяна Аркадьевна, зачем вы так? Может быть, пробка… – промямлила Катя.
– Пробка? У всех пробка! В жопе у него пробка! Телефон выключил, сука!
Я поняла, что речь идет об Олеге. Мне вдруг стало все ясно: узнав от Катьки о том, что я буду героиней сегодняшней передачи, он решил не участвовать в записи. Вот только почему не сказал сразу и Катьку подставил? Мне казалось, что это странно и на Олега не похоже. Впрочем, я могла объяснить такое поведение тем, что с момента нашей последней встречи прошло очень много времени. А время меняет людей!
– Все, б…ь! – продолжила вопить неведомая мне Татьяна Аркадьевна. – Ждать больше нечего! Мы с Людкой ведем эту, а ты лови кого хочешь по коридорам и волоки на место твоего е…го друга!
Понятно, что под «этой» имелась в виду я. Катька так и не смогла объяснить, кто по должности эта мерзкая крикливая баба, но зато тут же побежала исполнять полученное указание – искать замену Олегу. А мы со спокойной, словно сфинкс, Людмилой Степановной, так и не попив кофе, двинулись в обратный путь. Уже через несколько минут я стояла возле назначенного мне технического входа и через просвет в шторе подсматривала за тем, что происходит в зале.
Честно говоря, из-за поступка Олега я ощущала жгучий гнев и горькую обиду. Неужели он так мелочно возненавидел меня на всю жизнь за то идиотское поведение, вызванное молодостью, слабостью и глупостью?!
Несмотря на подобные унылые размышления, я все же не без интереса наблюдала за тем, как заполнялся зал. В креслах соведущих появились Валя и Надя. К ним по очереди подскочил худосочный техник и запрятал маленькие черные микрофоны в складках платьев обеих матрон. Как мне успела шепнуть психолог, эти уродливые одежды Валя с Надей напяливают по требованию спонсора – модельного магазина «Большая Медведица», предлагающего платья для «серьезных цветущих дам». «Мне будет проще», – подумала я. Я оделась в брючный костюм с двубортным пиджаком, словно специально созданным для размещения на нем различных акустических приспособлений.
