– Бабуля, – крикнула она и только тут заметила меня, – ой, а кто это с тобой?
Это она спросила немного смущенно и постаралась слегка прибрать растрепавшиеся волосы.
– Да вот постояльца к нам на недельку привела и клиента для тебя.
И она показала на тюк с ее вещами, который я нес.
– Хочет, чтобы ты ему наделала своей одежки. Договорились по пять тысяч за комплект, ему нужно два, – гордо произнесла она.
Глаза девушки стали огромными.
– Но, бабушка… – хотела что-то возразить ей Анюта.
Однако старушка ее остановила.
– Не переживай, он уже согласился.
Девушка только кивнула в ответ и, подняв ведро с какими-то сорняками, ушла за дом.
– Сейчас, выкинет мусор и вернется. Заодно и договоритесь с нею. Да она и мерки с тебя снимет.
– Хорошо, – ответил я.
После этого мы прошли в домик.
Маленькая, чистенькая, уютная комнатка-прихожая, дальше видимо вторая, побольше.
Но мы остановились именно в прихожей.
– Спать будешь тут, – показала Агриппина Ниловна на место у окна, – поставим раскладушку. Уголок там удобный. Теплый. И сквозняков нет. Ну а мы там, – и она открыла дверь, – в комнате.
Тут стояло уже две кровати и небольшой стол в центре.
– Спасибо, – поблагодарил я бабульку, – иначе пришлось бы искать ночлег где-то в другом месте.
– Да, было бы за что, – махнула та рукой. Но было видно, что моя благодарность ей пришлась по душе.
А потом пришла Анюта.
И мое желание уйти в другой мир как-то сразу отошло на второй план. Но посмотрев в ее чистое, улыбающееся лицо, я вспомнил еще одно, то, которое не смог уберечь.
«Надо, – пнул себя я, – так будет лучше. Рано или поздно меня найдут, и если случится что-нибудь еще и с нею, то я себе этого не прощу».
А поэтому я постарался превратиться в камень и не замечать это милое и дружелюбное, наивное создание.
«Нельзя», – было моей постоянной мыслью в эти дни.
Пробыл я в деревне пять дней.
За это время Анюта мне сделала не только два костюма, но и неплохую плотную курточку, с несколькими внутренними карманами и еще что-то похожее на рюкзак или котомку. Когда я попросил об этом, она даже не спросила, зачем мне это нужно, только кивнула и согласилась.
Кроме того, на пару с Нилычем мы сковали мне пару ножей.
Он раньше ничего подобного не делал, но согласился, особенно когда я у него выиграл раз пять подряд в карты.
Были ножи не очень хорошего качеств. Но зато сбалансированные и полностью из натуральных природных материалов. Сплав железа, меди и еще какие-то секретные добавки Нилыча, от которых за версту тянуло сивухой, плюс деревянные рукояти.
* * *
– Пора мне, – вечером перед уходом, глядя на багровеющий закат, сказал я девушке.
Мы с нею последние пару дней часто сидели тут на скамейке перед домом, да и бабулька перестала на меня косо поглядывать.
– Ты не останешься? – тихо спросила Аня.
– Нет.
– Ты сторонился меня. У тебя есть девушка? – и она пытливо заглянула мне в глаза.
– Уже нет, – тихо ответил я.
– Прости, – не понимаю, что она там увидела, но так же тихо произнесла Анюта, – я не знала.
Она, доверяя какой-то своей женской интуиции, сразу все поняла правильно и даже потянулась рукой, чтобы погладить меня по плечу, но потом ее немного испуганно отдернула.
– Прости, – еще раз сказала она.
Я же кивнул головой и ответил:
– Никто не знал, и я не хочу, чтобы подобное повторилось еще и с тобой. А потому мне надо уйти.
Девушка удивленно смотрела на меня, а потом все так же тихо спросила:
– Ты ведь не готовишься умереть?
– Разве в таком случае покупают новую одежду, да еще и такую необычную?
– Некоторые да, – серьезно кивнула она.
– Нет, Анют, я готовлюсь жить. И поэтому я здесь.
Девушка посмотрела на меня.
– Я верю тебе.
И она медленно наклонилась, а потом, заглянув мне прямо в глаза, быстро поцеловала меня в губы.
– Пусть это принесет тебе удачу, – скороговоркой произнесла она и убежала в дом, запершись в их с Агриппиной Ниловной комнатке.
Я не стал ее беспокоить. Но зато вышла ее бабушка.
– Я так понимаю, ты уходишь? – и она все с тем же хитрым прищуром смотрит на меня, как и в первый день.
– Да, я должен.
Она медленно кивает и садится рядом.
– Из-за Анюты не переживай, – медленно говорит она, смотря куда-то в сторону, – она еще не видит так далеко, как я. А я прекрасно вижу смерть, что ты пытаешься от нас отвести.
