– Этими камнями определяется сила клана и его положение в нашей иерархии. У моего отца всего семь таких камней. И больше, чем у нас, на нашем континенте нет ни у кого. Есть девять кланов, у которых по шесть камней и порядка семидесяти, у которых по пять. Ты представляешь, что будет, если кто-то или уравняет своё положение с нашим или превзойдёт нас?
Я усмехнулся. Уж что-что, а тут я всё прекрасно понимал.
– Смена правящей линии, смена главы совета кланов, если у вас такой есть, смена как внутренних отношений между кланами, так и внешней политики вашего закрытого сообщества. Может, что-то и упустил, но по мелочи.
Оба вампира с удивлением посмотрели на меня.
– Ты меня ещё раз удивил, – спокойно сказала девушка. – И ты, вероятно, понимаешь, чем всё это должно обернуться для тебя.
Я пожал плечами:
– Ваши потянувшиеся к оружию руки однозначно говорят о ваших намерениях. Вы хотите защитить положение своего клана. Видимо, вы как раз и относитесь к правящему, коль у твоего, Рения, отца подобных камешков больше всего. – И кивнул на парня: – А его ты позвала не потому, что он самый сильный вампир из тех, что здесь находятся, а потому, что он из твоего клана, и для того, чтобы он сумел скрыть присутствие подобных артефактов именно здесь и сейчас от остальных ваших собратьев. Вероятно, он неплохой маг. А остальные, похоже, принадлежат к другим кланам. Как вы делите подобные сокровища внутри своего сообщества, мне неизвестно, но, я так понимаю, пока не подтверждены они, как чья-то собственность, владельцем может стать любой. Поэтому вы хотите избежать общей свалки и кровавого побоища.
За нашим разговором с удивлением наблюдали эльфийка и Дея. Хотя ни та ни другая не очень понимали, о чём идёт речь.
– Извини, мне не хотелось бы тебя убивать. – Неужели в словах девушки я услышал сожаление и искренность?
Она кивнула магу, и тот накрыл артефакты рукой. И в стол прямо сквозь его ладонь прошла необычная руна. Или у меня глюки, или мне показалось, что она прямо-таки сочилась кровью.
Ладно, непонятные видения в сторону.
Рения поднялась из-за стола.
– Вообще-то я тоже этого не хочу этого, – усмехнулся я ей в ответ.
И было не очень понятно, то ли я не хочу, чтобы она убивала меня, что в нашем положении было вполне логично, то ли сам не хотел этого делать.
Что за чушь, разве в такую ересь может кто-то поверить? Простой человек – и представляет опасность для вампира. Но Рения почему-то напряглась.
Я же быстро, пока это существо, созданное убивать, ничего не успело предпринять, громко и чётко произнёс, так, что меня должны были услышать и на другом конце зала:
– У меня тут два камня крови.
Рения поражённо уставилась на меня.
«Убью, – это я и прочёл у неё на лице, – замучаю и убью».
На что я подмигнул ей и усмехнулся ещё раз под взглядами удивлённо повернувшихся в нашу сторону остальных вампиров. От них постепенно сначала ко мне, а потом и к нашему столу, где лежали артефакты, потянулись различные магические каналы. Мне нужно было, чтобы они все убедились в том, что там находится.
Маг-вампир затравленно посмотрел на девушку, но руку от стола убирать не стал.
Я выдержал бешеный, убийственный взгляд Рении. И куда только делась её хваленая выдержка?
«А глаза у неё очень красивые, – одобрил я, – трудно не обращать на них внимания».
Убедившись, что все до последнего вампиры разобрались, что лежит на нашем столе, обратился к Рении:
– Я, Степан, передаю их в полную собственность Рении и её клану.
И вернулся к еде.
А маг удивлённо посмотрел на свою руку. Руна перестала сочиться кровью, а превратилась просто в алый или даже багровый, но уже стабильный и надёжный символ.
Наверное, и он видел что-то подобное или нет, не знаю.
– Они наши, – поражённо произнёс он. – Он и правда с самого начала хотел отдать их тебе.
«Ну, вообще-то не хотел, – подумал я, – но когда узнал, что они для них настолько ценны, а для меня как рабочие артефакты совершенно бесполезны, то решил их отдать. Тем более Рении. Не их клану, а именно ей. Ну кто же виноват, что камни посчитали это подарком от всей души? Я просто решил отдать то, что мне не очень-то и нужно».
