Он поведал об этом Россу, когда Джей Ло вручила им пластмассовые карты-ключи от их номеров.
— Да ладно, Росс, это было здорово сказано, — заметил Сток. — Иметь мужчину у своих ног. Признайся, ты ведь тоже подумал, что это забавно, правильно? Никогда не засмеется — такой уж это человек, мой друг Росс.
Росс со Стоком сидели у длинного прямоугольного бассейна с зеленовато-голубой водой, который простирался вниз до самого берега моря, окаймленный пальмами, и смотрели на загорелые тела в купальниках. Стокли философски размышлял о сущности женского купального костюма, в то время как Росс говорил по сотовому с каким-то капитаном из полиции Майами, округ Дейд, назначая встречу.
— Довольно много вещей на этом свете остаются неизменными, — заметил Сток, не обращаясь ни к кому в отдельности, — но к ним нельзя отнести женский купальный костюм. Я имею в виду, он постоянно меняется — становится все меньше и меньше год от года, и хоть бы что. Ты видел когда-нибудь, чтобы женские купальники становились больше? Вряд ли. И могу с уверенностью сказать тебе, что с того самого проклятого дня, когда я родился, эти купальники постоянно уменьшаются.
Сток приложился к соломинке и потянул из стакана вишневую диетическую «колу», пристально рассматривая разворачивающуюся перед ним сцену в бассейне «Делано». Женщины, плавающие в бассейне, делились между собой своими женскими причудами, стараясь не замочить волосы; блестящие от солнцезащитного крема белые парни, лежащие в шезлонгах на краю бассейна, о чем-то болтали по сотовым телефонам, и на каждом были эти проклятые округло-треугольные темные очки из фильма «Матрица-перезагрузка», часть девятая. Одна убийственная блондинка, звезда музыкальных видеоклипов, вылезла из бассейна, и Сток просто разинул рот, увидев, что она обнажена до пояса. Титьки наружу. Топлес в общественном месте? Это что, не выходит за рамки закона?
Он посмотрел на Сатерленда, пытаясь догадаться, о чем тот думает. Солнце было высоко и палило нещадно. Шотландец закончил разговор и спрятал телефон, затем накрыл голову белым носовым платком.
— Росс, о чем ты сейчас думаешь? Я знаю, на что ты сейчас смотришь, но скажи мне, черт бы тебя побрал, о чем ты думаешь?
— Я думаю, что провести сегодня два часа на месте преступления стало бы кощунственной тратой времени.
— Вот видишь! Это профессиональное взаимодействие Скотленд-Ярда и нью-йоркской полиции. Я ведь думал как раз о том же самом, дьявол тебя побери! Вряд ли есть что-то еще, чего мы не знали бы об убитом парне из спецназа, верно я говорю?
— Согласен.
Сотовый телефон Стока завибрировал, и он вытащил его из внутреннего кармана куртки от легкого спортивного костюма.
— Джонс слушает.
Он дотронулся до отворота куртки, затем посмотрел на Росса и сказал ему губами:
— Проповедник.
Он говорил с Проповедником. Тот сообщил, что получил добро от шефа и готов провести с ними эту неделю. Сток сказал ему: «Это здорово, брат, держи двигатель прогретым, а салон прохладным». Они выйдут к парадному входу через пять минут.
— Перед нами выбор, Росс, — сообщил Сток, захлопнув телефон. — Мы можем направиться в Маленькую Гавану и начать опрашивать людей на Калле Охе. Или пойдем глянем на дядю нашего приятеля из кубинского сопротивления по имени Конч, Цезара де Сантоса, которого она нам посоветовала взять в спутники.
— Думаю, лучше остановиться на втором варианте, — решил Росс, ставя на столик недопитый «Бад» и вставая. — Пойдем. Мы позвоним ему из машины и скажем, что едем. Но лучше помнить об одном, Стокли. Мы ни в коем случае не можем обсуждать причастность Хока к подавлению кубинского военного переворота. Ни с кем. Никогда. Ни звука об этом, как будто ничего не было.
Сток посмотрел на него так, как будто Росс сошел с ума.
— Извини, партнер, — сказал Росс.
— Проклятье, а ведь ты прав, летчик! Мы уже столько времени вместе, а ты до сих пор видишь во мне какого-то неудавшегося футболиста и настоящего засранца из «морских котиков». Да я носил золотой значок детектива Нью-Йоркской полиции еще тогда, когда твоя мама натирала твою белую шотландскую задницу шампунем «Джонсон и Джонсон»! И сними с головы эту проклятую тряпку. Выглядишь просто смешно. Как какой-нибудь уличный засранец.
