Сток засмеялся:
— Этот Эмброуз — настоящий спец. Он прирожденный коп, правда ведь?
— Приняв во внимание то, что стрелок провел ночь или большую ее часть на дереве, мы обошли вокруг ствола. Дважды. — Росс засунул в карман куртки руку и вынул маленький конверт из кальки. — Эмброуз нашел это во время второго обхода. Конверт только что вернулся из лаборатории.
Сток взял конверт и поднес его к свету.
— Непонятно, что это такое.
— Это кончик сигары. И обертка, и содержимое были идентифицированы как часть кубинской сигары. На обертке остался элемент фольги. Ребята из лаборатории смогли определить марку. «Кохиба».
— Так, ну и к чему мы пришли? Кубинские сигары можно приобрести где угодно.
— Совершенно верно. Но ярлык указывал, что эта сигара не была предназначена для экспорта. Возможно, она была куплена на Кубе.
— Хорошо, многие из кубинских парней хотели сделать из Алекса отбивную, но мы убили большинство из них, когда разнесли вдребезги подлодку мятежников.
— Сток, — спросил Сатерленд, наклоняясь вперед, — ты думаешь то же самое, что и я?
— Советская снайперская винтовка. Сотни их остались на Кубе. Стрелок мог быть и кубинцем. Бог знает сколько мы их угробили тогда…
— Куба, — перебил его Сатерленд. — Именно это слово Алекс попросил Конгрива добавить в список.
Именно тогда Пелхэм выронил из рук чайную чашку. Она упала на пол со звоном и разбилась на мелкие кусочки, а чай выплеснулся на брюки Стокли.
— О господи! — воскликнул Пелхэм. — Я, должно быть, схожу с ума!
— Ничего страшного, Пелхэм. Я помогу все собрать и…
— Я сделал ужаснейшую вещь, — сказал Пелхэм. — Абсолютно ужаснейшую. Я, должно быть, впадаю в старческий маразм.
— О чем ты, Пелхэм? — спросил Сатерленд. — Ты, мой друг, просто неспособен сделать что-нибудь ужасное.
Пелхэм глубоко вздохнул и уставился на двух мужчин.
— Вы оба думаете, что человек, который убил Викторию, мог быть кубинцем?
— В настоящее время мы подозреваем, что это так.
— Это может совершенно не соответствовать истине, — сказал Пелхэм, тревожно потирая руки в белых перчатках.
— Когда ты пытаешься раскрыть хладнокровное убийство, Пелхэм, все может соответствовать истине, — уверил его Сток.
— Это было приблизительно через неделю, после того как все вернулись с Карибского моря. После успешного завершения того мероприятия, которое его светлость шутливо назвала «личным кубинским ракетным кризисом», Вики гостила в нашем доме в Лондоне, выздоравливая после тех испытаний, что ей пришлось перенести в руках кубинских мятежников. Никто не возражает, если я налью себе маленький глоток виски? Чувствую себя немного испуганным.
— Черт возьми, Пелхэм, — сказал Стокли, — сейчас уже больше девяти утра, и я сам налью тебе стаканчик.
Стокли подошел к бару, посмотрел на серебряные ярлыки, висящие на горлышках тяжелых хрустальных графинов. Он не выпил за всю жизнь ни капли спиртного и был немного растерян, где здесь что.
— Виски в том графине слева, Сток, — сказал Сатерленд. — Пожалуйста, продолжай, Пелхэм.
— Хорошо. Ну вот, Вики и Алекс провели прекрасный вечер в доме на Площади Бельграв. Они ужинали в одиночестве. После ужина я поднялся к ним и показал тайную комнату, где хранил все детские игрушки Алекса и тому подобное. Там был прекрасный портрет лорда и леди Хок. Мы с Алексом решили повесить его над камином в гостиной. Они долго сидели на диване и любовались этим полотном.
— Что было после этого, Пелхэм? — спросил Стокли.
— Той ночью была жуткая гроза, и я развел в камине огонь. Когда дрова разгорелись, я оставил их наедине. Когда вернулся через несколько часов, то обнаружил, что они заснули. Было приблизительно три утра, и я решил накрыть их меховым покрывалом. Как раз тогда это и случилось.
— Что? — спросил осторожно Сатерленд, поскольку старина явно был не в себе.
— Я пошел было в свою комнату, и в этот момент услышал, как кто-то позвонил в дверь.
— В три утра? — удивился Сатерленд.
— Да. Ведь могло случиться что-то чрезвычайное. На самом деле не было никакого ЧП. Я спустился, включил лампы наружного освещения и открыл дверь. Там под проливным дождем стоял человек в черном плаще и держал в руках большой черный зонт. Он сказал, что ищет Александра Хока. Я ответил, что лорд Хок давно спит. «Тогда передайте ему это», сказал мужчина, вручив мне маленький золотой медальон. Я вспомнил, что этот медальон принадлежал его светлости.
