— Понял? Росс не даст соврать. Вот так. Теперь на твоей заднице висит парень из Скотленд-Ярда и большой член-убийца из нью-йоркской полиции. Теперь наши шансы выросли, предатель. Двое против двенадцати, не считая Фанчи. Посмотри на нее, девочка снова улыбается старине Стоку.
— Охрана! — снова закричал кубинский парень, и Сток услышал по звуку передернутых затворов, что они приготовились стрелять.
— Я убью его, — сказал охранникам кубинец, — а вы прикончите другого.
Стокли почувствовал дикую, ослепляющую боль, когда мужчина медленно начал вводить остро наточенное лезвие ножниц в его левую ноздрю, несомненно желая повредить мозг. Он пытался откинуть голову назад, но острие зашло уже слишком глубоко. Ему послышалось, что Росс кричит, чтобы кто-то куда-то падал. Он был уверен, что сейчас отключится от невыносимой боли, но в эту секунду все окна и двери «Бискайи» были выбиты взрывом снаружи.
Стокли отдернул голову назад и оттолкнулся ногой от пола, пытаясь избавиться от проклятых ножниц. Вокруг свистели осколки стекол, слышался грохот и валил дым от гранат, которые кто-то забрасывал внутрь, и запаниковавшие китайские парни начали впустую палить вокруг себя, не различая в дыму ничего.
И тогда прогремел главный взрыв, выбив все четыре стены. И крыша со всеми дымовыми трубами и другим дерьмом рухнула прямо на них. Перед тем как все померкло, у Стокли мелькнула последняя мысль:
«Эй, Сток, угадай-ка, что случилось? Ты труп!»
Огонь полыхал в огромном камине в дальнем конце столовой. Трое мужчин сидели за столом из красного дерева. По всей длине стола были расставлены мерцающие серебряные канделябры, и Пелхэм зажег все свечи.
Это была красивая, облицованная изящными панелями комната со сводчатым потолком в сине-белых тонах. На потолке висела массивная люстра викторианской эпохи, напоминавшая воздушный шар девятнадцатого столетия. Алекс купил ее, узнав, что огромный стеклянный шар был первоначально аквариумом для золотых рыбок. Он и сам хотел попробовать разводить рыбок, но у него постоянно что-то не выходило.
Разлив в бокалы вино, Пелхэм ушел из комнаты и вернулся на кухню, чтобы удостовериться, готово ли основное блюдо.
— Ну расскажи нам, что случилось, Текс, — попросил Алекс как можно более ненавязчиво. Было очевидно, что пожилой техасский рейнджер очень переживал.
— То сообщение, — начал Паттерсон, — что мне доставил курьер из Лондона. Это было письмо от моего заместителя в Мадриде. Я сразу понял, что в нем написано, еще не открыв. Дьявол, я так и знал, что это рано или поздно произойдет.
— Что случилось, Текс? — спросил Алекс.
— Отец тех двух замечательных детишек из Дарк Харбор, — тихо сказал Паттерсон, — муж красавицы Деирдр. Эван Слейд, если вы не понимаете, о ком я. Прекрасный человек, замечательный отец и муж. Американец с большой буквы.
— Ублюдки добрались и до него, Текс? — Хок наклонился вперед и сцепил пальцы у подбородка.
— Нет, это было не совсем так, Алекс. Эван сидел за своим столом в посольстве сегодня утром. Смотрел по телевизору новости. И вдруг там показали… угадай что. Эти проклятые кадры. Как убивали Деирдр и их детей, Алекс! Все это. Он засунул в рот ствол 45 калибра и потянул спусковой механизм. Он не смог… не смог пережить все это, Алекс. Видеть своих детей… в их кроватях…
Хок встал и, подойдя к стулу Паттерсона, опустил руку на его плечо.
— Текс, — сказал Алекс, глядя на убитого горем Паттерсона. — Ни один из нас не смог бы пережить такое. Ни один из нас. Ты знаешь это.
— Да, ужасно, — выдохнул Конгрив. — Как это ужасно.
Они затихли, когда Пелхэм подавал основное блюдо. Это был какой-то суп со взбитыми сливками, который подают горячим. С луком-пореем или сельдереем или чем-то еще. Хока сейчас это совершенно не заботило. Он потерял аппетит.
Мужчины взяли ложки. Хок, не зная, что делать с веточкой розмарина, которая лежала в чашке с супом, выловил ее и поднес к носу.
— Не прикасайтесь к этому супу! — внезапно крикнул он своим товарищам, которые хотели уже отправить в рот первую ложку. — Бросьте ложки!
Паттерсон и Конгрив, шокированные его криком, опустили ложки.
