— Я, Виктория, беру тебя, Александра, в свои законные мужья, и с этого самого дня соглашаюсь в радости и горести, в богатстве и бедности, в болезни и здравии любить и лелеять тебя, пока смерть не разлучит нас, согласно воле Божьей, и даю тебе свою клятву.
Последовал обмен кольцами, и внезапно органные трубы наполнили церковь звуками, которые можно было бы назвать звуками небес. Вот он поднимает вуаль с лица Вики, чтобы поцеловать ее; вот Конгрив, держа в руках кольцо, стоит рядом, его глаза полны слез; и вот, наконец, он услышал заключительные слова священника:
— И ни один человек не разъединит тех, кого соединил Господь!
Он подхватил невесту, теперь уже жену, на руки и к восхищению всех собравшихся понес ее от алтаря по проходу, украшенному белым атласом и лилиями, мимо улыбающихся лиц друзей к свету, который наполнил сейчас не только дверной проем, но и все будущее Алекса и Вики. У входа, сформировав две параллельные шеренги, уже стояли его товарищи, одетые в форму. По команде «вынуть мечи!» все вскинули свое оружие лезвиями вверх, образовав арку.
Он хотел, чтобы они вдвоем быстро нырнули в этот мерцающий сталью проход, созданный его почетным караулом и быстро добежали до «Бентли», но поток доброжелателей уже вылился на ступени, и они с Вики были вынуждены остановиться, чтобы попасть под град поцелуев и искупаться в облаке белых цветов.
Краем глаза Алекс заметил, что Вики нагнулась для поцелуя какой-то прелестной маленькой цветочницы, и он отвернулся от нее на мгновение, чтобы обнять счастливого отца своей возлюбленной. Вики снова обернулась, улыбаясь и протягивая к Алексу руки, так же как и он желая поскорее убежать к ожидающему их «Бентли».
Именно в этот момент, когда он хотел снова заключить Вики в объятия, случилось нечто невероятное.
Вики почему-то не двинулась в его сторону, она отклонилась назад со вздохом, словно затаив дыхание, и белые цветочные лепестки закружились в воздухе, опадая с ее вуали. Посреди белоснежного жемчуга ее атласного лифа расцвел ярко-красный цветок. Потрясенный увиденным, Алекс схватил ее за плечи и рывком потянул на себя. Он закричал, потому что ее пристальный взгляд становился все отрешеннее и тусклее; он чувствовал поток теплой крови, текущей прямо из ее сердца — крови Виктории, пропитывающей его рубашку, и когда он смотрел в ее безжизненные глаза, его собственное сердце разбивалось на бесконечно мелкие осколки.
В тот момент, когда все случилось, Стокли Джонс стоял на церковных ступенях вместе с «Кирпичом» Келли и Техасом Паттерсоном. Стокли показалось, что он видел вспышку выстрела в отдалении, у третьей базовой линии. Она блеснула из-за дерева около левого гребня склона, как раз напротив входа в церковь.
Вики была мертва.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять — смертельная рана стала делом рук снайпера. Тогда, глядя на Алекса, все еще держащего в руках мертвую невесту, и на его отрешенное лицо, Стокли слышал, как американские и английские агенты безопасности велели всем, кто был в церкви, лечь на пол. Тяжело вооруженный и экипированный в защитную одежду персонал немедленно сформировал кордон вокруг тех, кто стоял снаружи на ступенях, приказав им также лечь.
Те, кто был в церкви, услышали крик Алекса. Это был крик непонимания происходящего. Черт, там ведь был и британский премьер-министр, и куча людей королевского двора, и чертов американский посол и госсекретарь! Не говоря уже о всяких других иностранных чинах и даже известных людях из Голливуда. Сколько мишеней было в этой проклятой церквушке! Но снайпер выстрелил в невесту.
— Доктора, ради бога, — снова и снова слышался надломленный крик Алекса. — Ей нужен доктор!
Стокли встретился взглядом с Алексом, когда тот кричал, но в ответ лишь побежал к холмам, отлично понимая, что теперь ни он, ни кто-либо другой ничего не смогут сделать, чтобы вернуть Вики. Но кое-что он все-таки мог, черт побери, сделать для Алекса.
— Я видел вспышку ружейного выстрела, — закричал он группе британских спецагентов и парням в штатском, ощетинившихся оружием. Они разбежались по периметру вдоль каменной стены, окружающей кладбище. — Стрелок там, в деревьях на холме!
