В стране той жил пард23], зверь большой и весьма страшный, пожирающий и людей и скот. Никто не осмеливался проходить мимо того места, где поселился зверь — и много бед творил он по окрестностям. О нем возвестили преподобному. Он повелел взять земли от ограды своей и воды оттуда же и, обошедши вокруг того места, где был зверь, издалека посыпать и покропить. И сделали так, как повелел святой. Спустя немного времени, видя, что зверь нигде не появляется, пошли поискать и нашли его мертвым, лежащим на той самой земле, которая была взята от ограды преподобного. И все прославили Бога.
Вскоре и другой зверь, лютее первого, явился в той стране, зверь словесный.
Это был разбойник из Антиохии24], именем Ионафан. Много народу он убивал на дорогах и в домах, воровски и неожиданно нападая на селения и пригороды. Никто не мог его изловить, хотя и многие подстерегали его на дороге; он был весьма силен и храбр, так что никому не под силу было устоять против него. Когда же заволновалась Антиохия и посланы были воины взять его, разбойник, не имея возможности скрыться от многочисленной погони, прибежал в ограду преподобного Симеона. Ухватившись за столп, как блудница за Христовы ноги (Лк. 7:37-38), он горько плакал.
И воззвал к нему с высоты столпа святой:
— Кто ты, откуда и зачем пришел сюда?
Тот отвечал:
— Я — Ионафан разбойник, сотворивший много всякого зла, и пришел сюда каяться во грехах моих.
Когда он говорил это, прибежали воины из Антиохии и стали кричать преподобному:
— Дай нам, отче, врага нашего, разбойника, ибо уже и звери приготовлены в городе, чтобы растерзать его!25]
Но блаженный Симеон сказал им:
— Детки мои! Не я его сюда привел, а Бог, желающий его покаяния, направил его ко мне; если можете войти внутрь, берите его, я же не могу его к вам вывести, ибо боюсь Того, Кто послал его ко мне.
Услышав это и не смея не только войти в ограду, но даже хоть слово вымолвить против святого, воины со страхом возвратились и рассказали обо всем в Антиохии.
Разбойник же пробыл семь дней при столпе и плакал плачем великим, припадая с молитвою к Богу и исповедуя грехи свои. Все бывшие там, видя его покаяние и плач, сами умилились. По прошествии же семи дней разбойник воззвал к святому:
— Отче! Не повелишь ли мне отойти?
— Не опять ли на злые твои дела возвращаешься? — сказал ему святой отец.
— Нет, отче, — отвечал тот, — время мое приспело.
И так беседуя с ним, предал дух свой Богу. Когда же ученики святого Симеона хотели тело разбойника предать погребению при ограде, пришли из Антиохии воинские начальники и начали кричать:
— Дай нам, отче, врага нашего, из-за которого весь город пришел в смятение.
Но преподобный отвечал:
— Тот, Кто его ко мне привел, со множеством воинов небесных пришел и взял его, очищенного покаянием, к Себе; итак, не докучайте мне.
Увидев преставившегося разбойника, начальники пришли в ужас и восхвалили Бога, не хотящего смерти грешника. Возвратившись в город, они возвестили о том, что слышали от преподобного и что видели.
Стоя на столпе, как свеча на свещнике, преподобный отец наш Симеон явился светом для мира, просвещая народы, пребывавшие во тьме идолослужения, и наставляя их к свету познания истинного Бога. Слава дивной благодати Божьей, действовавшей в нем! Стоя на одном месте, подвижник привел к вере столь многих, как если бы проходил всю вселенную, уча и проповедуя. Ибо, как солнце, испускал он лучи добродетельного жития своего и сладкоглаголивого учения и просвещал окрестные страны. При его столпе можно было видеть персов и армян, принимавших святое крещение; измаильтяне же26] приходили толпами — по двести, по триста, а иногда и по тысяче человек; с криком отвергались они от заблуждений отцов своих и принося к столпу идолов, которых они с древних лет почитали и которым поклонялись, сокрушали их при столпе и попирали ногами; и приняв закон истинной веры от медоточивого языка преподобного и сподобившись причащения Божественных Таин, возвращались с радостью великой, просвещенные светом святого Евангелия.
Один сарацинский военачальник, которого сродник был расслаблен, молил святого подать этому больному исцеление. Святой повелел принести его к столпу и спросил:
