Далее путь лежал в Дорогобуж, деревни Озерище и Ушаково, город Ельня. В деревне Озерище уже 18 июля 1941 года ополченцы отражали воздушный десант, сброшенный фашистами на штаб дивизии. А в августе-сентябре 1941 года в этих краях шли ожесточённые бои за ликвидацию “Ельнинского выступа” немцев – это была одна из первых побед советских войск…
В районе деревни Ушаково, где в сентябре-октябре 1941 года проходили жестокие бои, делегация возложила цветы к братской могиле, где недавно состоялось захоронение 240 найденных останков воинов, из них только у 29 удалось установить имена благодаря обнаруженным медальонам…»
Представители общественности МИД России до этого дважды были на Смоленщине: в 2008 и 2009 годах. В первую поездку в деревне Озерище был установлен памятный крест с табличкой: «Вечная память дипломатам НКИД – бойцам Московской стрелковой дивизии народного ополчения, павшим в 1941 году. От благодарных потомков»>59.
К слову сказать, «из 12 июльских дивизий московского народного ополчения 1941 года 9 погибли на Смоленщине: 1-я, 2-я, 5-я, 6-я, 7-я, 8-я, 9-я, 13-я, 17-я. 18-я продолжала сражаться на Московской земле и две – 4-я, 21-я – на Тверской (Калиниской), Московской и Калужской землях»>60.
Если говорить о 6-й ДНО, или 160 сд, то к 31 августа 1941 г. её численность составляла 9791 человек, а после выхода из окружения к 13 октября 1941 г. – 1050>61. Цифры, безусловно, говорят сами за себя. Но есть и ещё одна, более поздняя:
«По призыву т. Сталина о создании народного ополчения, начиная с 5 июля 1941 г., начала своё формирование 160 сд, которая называлась 6-я стрелковая дивизия народного ополчения (6-я ДНО) Дзержинского района г. Москвы. Старший командный состав дивизии был из запаса, средний комсостав из школы лейтенантов. Личный состав состоял из трудящихся Дзержинского района: рабочих фабрик и заводов, научных работников учебных заведений, сотрудников НКВД и НКИД, деятелей искусства, работников печати и т. д. После боёв за г. Ельня и взятия ряда населённых пунктов дивизия перешла к обороне. Противник со 2 по 5 октября перешёл в наступление и фланговым ударом отрезал состав этой дивизии от тыла, части 160 сд вынуждены были разрозниться, в результате чего дивизия как боевая единица перестала существовать. Часть командного состава в количестве 68 человек составили костяк, на базе которого и была вновь сформирована 160 сд»>62.
По мнению В. Кулакова, директора историко-культурного музея «Хмелита», у немцев были все сведения о расположении наших частей у Вязьмы. Вот что записала обозреватель «Известий» Н. Иванова-Гладильщикова в октябре 2003 года во время беседы с Кулаковым:
«11 октября 1941 года на Богородицком поле советские войска предприняли попытку массового прорыва знаменитого Вяземского окружения, из которого вышли 85 тысяч человек. Из-за того что приказ был отдан слишком поздно, в плен попали 688 тысяч солдат и офицеров. Виктор Кулаков, считающий эту трагедию одной из самых страшных в мировой истории, решил создать военный мемориал памяти воинов Западного и Резервного фронтов в селе Богородицком. Главным экспонатом музея станет старая немецкая карта. – Как к вам попала немецкая оперативная карта? – Во время последнего Грибоедовского праздника житель Вязьмы Владимир Колесников подарил музею в Хмелите немецкую оперативную карту-пятивёрстку района Вязьмы, размеченную 25 сентября 1941 года (она – одна из девяти). На ней красной тушью нанесено местоположение всех частей советской армии. Когда я её разглядел, то подумал: если бы наши знали, насколько они были «просвечены»! И насколько умело действовала немецкая разведка, которой были известны все без исключения аэродромы в районе Вязьмы, танковые части, оборонительные укрепления, укрепрайоны… Карта эта совершенно уникальная. – Как она сохранилась? Ведь Вязьма была сожжена. – В доме № 86 по улице Комсомольской, где в 1941 году жил дед Володи Колесникова, был расположен немецкий штаб. То ли дед припрятал эту карту, то ли немцы её там оставили… Существование этой карты неопровержимо доказывает: за неделю до начала операции “Тайфун” у немцев были исчерпывающие сведения об этих местах. – На карте отпечатано, что она 1935 года… Что это значит? – Совершенно верно. Я уверен, что без предательства её сделать было нельзя. А для музейщиков она представляет дополнительную ценность: на ней нанесены все уничтоженные населённые пункты. Показаны даже деревенские улицы: видно, что деревня Доманово шла буквой «Г», Мартюхи – вдоль дороги… Богородицкое – тоже. Не могли же немцы сделать в 1935 году аэрофотосъёмку на чужой территории! Значит – предательство. Или блестящая работа разведки. Я знаю эти места и могу сказать, что карта удивительно точная: отмечено всё – высоты, колодцы, церкви… – Она станет экспонатом нового музея? – Безусловно. Это будет экспонат номер один. Я уже представляю, как поеду в специальную мастерскую и закажу рамку в духе 30-х годов. Мы спрашивали в Музее Великой Отечественной войны – таких карт там нет. Не уверен, что они сохранились и у немцев. – Благодаря этой карте немцы просчитывали каждый свой шаг… – Ну конечно! К тому же у наших войск не было хорошей связи. По свидетельству участника событий, который до сих пор жив, наши солдаты бегали по лесу и спрашивали: ты откуда? Где немцы? Были потеряны связь, управление… Люди тысячами стали сдаваться в плен. – Когда откроется мемориал и каким он будет? – Это должно произойти к 60-летию Победы. – 9 мая 2005 года. Времени осталось мало… Во-первых, мы создаём военно-мемориальное кладбище в районе села Богородицкое, где произошёл прорыв. Выход из окружения осуществлялся по двум направлениям – между деревнями Доманово и Пекарёво. Ширина этого прорыва была 3–3,5 километра. 2 октября 1941 года началась немецкая операция «Тайфун» – самая крупная операция с обеих сторон в мировой истории. Это было стремительное наступление германских войск, ставшее началом битвы за Москву. 11 октября Гитлер, встречаясь с японским послом, сказал ему, что на днях берёт Москву. В этих боях погибло не менее 200 тысяч. 6–7 октября немцы взяли Вязьму и завершили окружение. Наш выдающийся генерал Михаил Фёдорович Лукин получил приказ Ставки совершить прорыв, выход из кольца. Выход из окружения был назначен на 11 октября. Они прорывались треугольником, образованным двумя дорогами, и проект мемориала подразумевает устройство дороги памяти. На дороге Вязьма – Хмелита мы хотим поставить художественные щиты, которые рассказывали бы об этой трагедии. А в одном из сохранившихся флигелей усадьбы Богородицкое – свидетельницы трагедии – мы собираемся устроить музей, посвящённый событиям октября 1941 года. В вяземской земле лежат тысячи погибших. Совсем недавно проходила “Вахта памяти”. Найдены останки ещё 427 человек. В июле мы две недели работали в Богородицком и подняли 38 воинов, из них 24 – с медальонами. К сожалению, удастся прочесть только 14 имён, часть медальонов деревянные, и они истлели. – Эти люди числились пропавшими без вести… – В том-то и дело. Поэтому наша обязанность – установить как можно больше фамилий. Как сказал писатель Борис Васильев, ВСЕ эти люди были героями. И те, кого убили, и те, кто сдался в плен… Перед такой чудовищной силой ничего нельзя было сделать. Но кровью именно этих людей была спасена Москва. И мы хотим, чтобы их помнили…»
