Я посмотрел вперед. Деревья плотно обступили тропу, и их вид не сулил ничего хорошего. Всем известно, что растения могут оказаться не менее опасными, чем любое зверье, особливо ежели какая блажь взбредет им... не знаю куда, голов-то у них нет.
В сложившихся обстоятельствах я счел разумным использовать пункт первый Наставления по Стандартному Поведению Варваров:
– Ежели Что Не Так, предусматривающий угрозу нанесения увечья.
– Эй вы, деревяшки безмозглые, – заорал я, снова обнажив меч. – Только попробуйте швыряться сучьями да, камнями! Я вам живо ветки укорочу и кору пообстругаю!
Никакого ответа. Держа меч наготове и бросая по сторонам грозные взгляды – последнее тоже предписывалось Наставлением, – я направил Пуку вперед. Уши его настороженно поворачивались то в одну, то в другую сторону, но никто нас больше не трогал. Похоже, мне удалось нагнать на деревья страху. Пусть мне сколько угодно твердят, будто насилие порождает только насилие, и любой вопрос можно решить путем переговоров, я-то знаю, что кое-кто понимает только язык силы. Переговоры – дело хорошее, но, по моему, варварскому разумению, добрый меч – самый веский довод.
Мы выехали из сада, и перед нами в свете заходящего солнца показался замок Ругна. Настроенный подивиться величию и славе легендарной твердыни верховных правителей Ксанфа, я с трудом подавил вздох разочарования. Вместо грозной, сияющей цитадели, представлявшейся мне в мечтаниях, передо мной высилось ветхое, обшарпанное строение. Стены покрыты лишайниками и плесенью, сады заросли сорняками, а ров полон какой-то бурой, клейкой жижи. И это столица Ксанфа? По моим представлениям, так мог выглядеть замок повелителя зомби, да и то только снаружи. В чем же дело?
Подъехав ко рву, я убедился, что он вконец обмелел. Ровное чудовище дрыхло в склизкой грязи, и никак не реагировало на мое приближение.
– Эй, рыло неумытое! – негодующе воскликнул я. – Протри глаза!
Чудище протерло глаза кончиком хвоста, бросило на меня затуманенный взгляд, зевнуло и вновь погрузилось в сон. Ну и охрана – заходи, кто хочет, бери что хочешь. Смотреть противно.
В подавленном настроении я проехал по подъемному мосту, который разумеется, был опущен и никем не охранялся.
Конечно, по справедливости я должен признать, что, несмотря на небрежение, в котором он содержался, замок был самым грандиозным сооружением, какое мне доводилось видеть. Но когда настроился лицезреть блистательный королевский двор, подобное зрелище не может не огорчить. Какой уж тут блеск – у нас в Крайней Топи и то больше порядка.
Распахнулись внутренние ворота, и в проеме появилась приземистая немолодая женщина в грязном фартуке.
– Добро пожаловать, герой! – приветствовала меня она. – Заходи, мы тебя ждем.
– С чего ты взяла, будто я герой?
Как и всякий варвар, я падок на лесть, но обращение казалось мне необоснованным, а потому не совсем искренним. К тому же лесть, пусть даже неискреннюю, приятно услышать из уст молодой и красивой женщины. Те же слова, сказанные корявой неопрятной старухой, производят совсем другое впечатление.
– Пророчество, – пояснила она.
– Что еще за пророчество? – спросил я без особого энтузиазма, потому как сразу вспомнил о невеселом предсказании эльфийской пифии. Я не люблю, когда предрекают беду, и предпочитаю, чтобы пореже напоминали о всяческих неприятностях.
– Об этом тебе расскажет король Громден. А сейчас идем, – ужин стынет.
Я пожал плечами и спешился, несколько удивляясь тому, что деревья пытались меня остановить, тогда как эта женщина радушно приглашала в замок. Все непонятное кажется подозрительным, и я держался настороже, однако упоминание об ужине подействовало на меня наилучшим образом.
– А как насчет моего коня? – поинтересовался я.
В пути Пука оказал мне неоценимую помощь, и теперь, когда мы находились среди людей, настала моя очередь о нем позаботиться.
– Для него у нас найдется чудесное стойло с волшебной кормушкой, – ответила женщина, Пука навострил уши и радостно заржал. Видимо, упоминание о кормушке подействовало на него так же, как упоминание об ужине на меня. Не теряя времени, женщина провела нас к стойлу, где действительно находилась полная отборного зерна кормушка. Пука немедленно отведал его и с весьма довольным видом принялся уминать за обе щеки. Надо полагать, зерно было отменным, кормушка же и вправду оказалась волшебной – сколько мой конь ни ел, она оставалась полной.
