— Пока мы не поженились, — коротко проговорила Мюриэл, — я тоже так думала. Какое счастье, что наконец-то оторвалась от этой священной детали внутреннего убранства.
— Нет-нет, вы не беспокойтесь, миссис Чивли, мы весь вечер будем находиться рядом с этой священной деталью, а потому звоните нам когда захотите. Некоторые родители, бывает, не вполне доверяют нам, но ничего, мы привыкли.
От Мюриэл не ускользнула ироническая нотка в голосе женщины.
— Мы не из таких, — сказал Селвин. — Раз выходим из дома, значит, выходим.
Низкий, обволакивающий голос мужчины был странно приятен:
— Именно этого бы нам и хотелось.
Селвин чуть ли не зависал над женщиной.
— Мне бы хотелось, чтобы вы чувствовали себя как дома.
— Время так быстро пролетит, — кивнула женщина, — а нам предстоит столько дел.
Оба посмотрели в сторону стоявшего в углу комнаты чемодана.
— Куда бы мы ни поехали, всюду таскаем с собой свои принадлежности, — пояснил мужчина. — Знаете, чтобы чувствовать себя свободнее. Ваш чудесный дом нас полностью устраивает. Как говорится, сверху донизу.
— До самого подвала, надеюсь! — воскликнул Севлин.
— А кстати, чем вы обычно занимаетесь? — поинтересовалась Мюриэл и почувствовала, как от толчка локтем Селвина виски чуть выплеснулось через край стакана.
— Подправляем, увязываем, смешиваем и указываем — в общем, что-то в этом роде, — сказал мужчина. — Мы не признаем в нашей работе никаких компромиссов. Эти последние минуты перед уходом родителей лично мне представляются самыми пикантными. Они создают у меня ощущение некоторой беззаботности, особенно по контрасту с тем, что за этим последует.
— Приходите как-нибудь в свободный вечер, — пробормотал Севлин, по-прежнему не сводя идиотского взгляда с женщины. — Пожалуй, мы и сами сможем тогда неплохо смешаться!
— Уж мы-то такой возможности никогда не упустим, — проговорила женщина и, поворачиваясь к мужчине, добавила: — Какой он милый, ты не находишь?
Селвин не стал дожидаться его ответа.
— Давайте я, по крайней мере, покажу, как управляться с нашим стереоагрегатом. Знаете, так расслабляешься, когда слушаешь его, правда, Мю? В этих вопросах она — моя муза; сама подбирала пластинки. Все что угодно, кроме поп-музыки, поэтому я называю ее набор мю-юзыкой.
— Ты побриться не хочешь? — спросила Мюриэл.
Пока он отсутствовал, она привела детей. Ей хотелось вкратце рассказать няням про их индивидуальные особенности и предостеречь насчет кое-каких маленьких детских шалостей, однако с возвращением Селвина с этой мыслью пришлось расстаться. Кроме того, она как-то вообще не решалась инструктировать эту уверенную в себе, явно решительную женщину, да и не хотелось разыгрывать из себя эдакую курицу — наседку, тем более перед таким очаровательным, представительным мужчиной.
— Вот, подрастут немного, и я снова пойду работать, — сказала она, обращаясь к мужчине, предварительно плотно притворив дверь спальни.
— Очаровательные дети, — произнес мужчина с неподдельным энтузиазмом в голосе, — сами по себе достижение. Когда снова пойдете работать, обязательно вспоминайте их именно такими, какими видите сейчас, — красивыми и здоровыми!
Женщина лишь добавила:
— Я люблю работать с такими детьми. Что хочешь, то и делай с ними.
— Ой, куда там! — рассмеялась Мюриэл.
Ей почему-то захотелось поскорее уйти. Она совершенно не представляла себе, что можно еще сказать, а кроме того, ей казалось, что этой паре тоже не терпится заняться своими делами.
— Пошевеливайся, дорогой, — позвала она Селвина, — пожалуй, нам пора. Начало там в полвосьмого, а дорога неблизкая!
— Не волнуйся! — отозвался Селвин. — Это же все-таки вечеринка, а не Гранд-опера. Что они, дверь у нас перед носом закроют, если чуть опоздаем?
Однако на радость ей он тут же вышел из ванной. Подавляя желание обменяться с сиделками прощальным рукопожатием и поблагодарить их за предстоящие хлопоты, Мюриэл сняла плащ и позволила мужчине поухаживать за ней. Ей даже показалось, что его рука слегка погладила ее по волосам, хотя это так и осталось лишь предположением. Наконец они были готовы, и Севлин что-то пробормотал насчет того, что надо по пути заехать на бензоколонку.
