Оказавшись внутри, она сняла свои садовые рукавицы И аккуратно положила их на садовую скамью, после чего закопалась в шкафу, в котором лежали чемоданы, старые башмаки и всякая всячина, накопившаяся за годы. Потом она прошла в пустовавшую вторую спальню и положила на односпальную кровать пять или шесть тонких кожаных ремешков. Потом она взяла старый плащ, повесила его на спинку кухонного стула и аккуратно придвинула стул к столу.
После всего этого мисс Флетчер принялась напевать что-то себе под нос, причем весьма радостно и весело, а заодно занялась приготовлением чашки горячего чая.
Мальчишка был самый обычный, типичный сельский житель с прямыми волосами, озорными, как у газели, глазами, курносым, чуть приплюснутым, веснушчатым и кое-где обгоревшим на солнце носом и вытянувшимися в дудочку губами, громко и фальшиво насвистывавшими какой-то знакомый мотив. Его серая рубаха выбилась сзади поверх таких же серых шортов, а бойскаутский ремень сидел косо, потому что был застегнут совсем не на те дырки.
Резиновые сапоги паренька шлепали по пыли, неизбежно приближаясь по дороге к жилищу мисс Флетчер, а обе грязные руки любовно сжимали драгоценную награду — сухонькую, сверкающую шкурой ящерицу с яркими, блестящими глазами — пуговками.
Тень от него чуть вытягивалась, пока он шел вдоль забора, и даже цикады поубавили громкость своего летнего стрекота. Послышался стук копыт коров, направлявшихся к доильным аппаратам — глухой звук, отражавшийся от прогревшихся на солнце булыжников.
Поход за сливами казался мальчишке старым, хорошо проверенным делом, а потому сейчас, когда он двигался вдоль забора мисс Флетчер, действия его не выдавали никакого беспокойства. Однако оно появилось, когда в правом ухе наклоненной головы, миновавшей дощатую калитку, затрепыхался переливчатый смех.
— Привет, молодой человек. Не хотелось бы вам в такой чудесный и жаркий день скушать кусок прелестного пирога?
Она стояла перед ним, вяло улыбаясь, в очках на клювоподобном носу так ярко поблескивают на солнце стекла. Обвисшей шляпы уже не было, равно как и садовых рукавиц, хотя в остальном это была все та же мисс Флетчер, совсем недавно гневно кричавшая что-то в их адрес. Мальчик невольно насторожился. Он стоял, устремив на нее свой взгляд и готовый к мгновенному бегству, но также согласный и на то, чтобы выслушать разумное предложение.
— Да, — повторила она, выдавая одну из своих самых очаровательных улыбок, — кусочек прекрасного пирога, а точнее, торта со взбитыми сливками посередине и глазурью сверху.
Малец явно испытывал искушение, однако предыдущий опыт подсказывал ему, что к предложениям старших следует относиться с повышенной осторожностью.
— Не могу, — сказал он.
— Это почему же? — спросила мисс Флетчер; голос ее прозвучал высоко, по узкому лицу мелькнула тень некоторого беспокойства.
— Потому, — отозвался мальчик.
— Потому что? — спросила мисс Флетчер. — Даже нельзя съесть крошечный кусочек вкусненького торта?
— А как моя ящерица? — угрюмо произнес он.
— О, — промолвила мисс Флетчер, чувствуя, как облегчение сменяет на лице выражение былой озабоченности, — а почему бы тебе не взять ее с собой — вдруг бы мы нашли для нее подходящую банку из-под варенья?
Она открыла калитку и поманила мальчика к себе.
Он некоторое время поколебался, посмотрел на дорогу, но потом решил, что было бы жалко упустить возможность полакомиться тортом, и вошел внутрь сада.
— Мама будет беспокоиться, если я не вернусь вовремя, — сказал он.
— Кусочек торта потребует не больше минуты, — улыбнулась мисс Флетчер. — Ну давай, заходи, — и она повела его за собой по аккуратной бетонной тропинке между кустами белых и красных роз, потом вверх по ступенькам на веранду и наконец через прохладный коридор к маленькой, опрятной кухне.
— Ну вот мы и пришли, — скороговоркой проговорила она. — А теперь самое время заняться тортом. Садись на этот стул, а я пока принесу все, что надо. У меня, малыш, для тебя приготовлено столько всякой всячины.
Она засуетилась и положила на тарелку перед мальчиком толстый кусок торта. — Ну вот, только съешь его весь. Почаще бы мне надо было приглашать тебя.
