Байрон улыбнулся, хотел было что-то сказать, но лишь пожал плечами.
— А что, разве не так?
— Ты же знаешь, Джон, что слепки — совсем другое дело. Сами следы я бы опознал.
— Но решил не утруждать себя.
— Именно.
Везерби тоже хотел сказать что-то еще, но вместо этого стал набивать трубку. Он никак не мог решить, в какой степени может быть откровенным с Байроном.
Вернулся Грант с кофейником на серебряном подносе. Везерби удивило, что он ловко переступал с увечной ноги на здоровую. Грант с шумом опустил поднос на стол; да так неумело, что кофе из чашек выплеснулся на блюдца. Очевидно, его руки, привыкшие ворочать глыбы земли, плохо годились для работы слуги. Затем Грант повернулся и заковылял из комнаты.
— И все же я уверен, Джон, что тебе удастся выследить зверя. Не мог ты растерять все свои навыки.
— Сегодня утром мне этого не удалось.
— Ну, будут и другие возможности.
Везерби пристально посмотрел на него.
— Коль скоро животное уже убило двоих, можно предположить, что оно не остановится и перед третьим убийством. Мне представляется это вполне логичным.
— Ты все-таки считаешь, что это зверь?
— Несомненно.
— Я тоже склоняюсь к такой мысли. Но какое животное способно оторвать человеку голову?
— Интересно было бы выяснить это.
— Интересно? Бог мой, Байрон, что ты говоришь? Ведь уже два человека погибли. Разве это увеселительная прогулка?
Байрон невозмутимо отхлебнул кофе.
— Охота, Джон, всегда должна приносить удовольствие, и ты знаешь это не хуже меня. А если она к тому же превращается в необходимость, то человек получает от нее вдвое больше радости. Ну, а от опасной охоты — тем более.
— Да, пожалуй, меня это дело действительно задело за живое, — признал Везерби.
— Но оно может быть весьма опасным.
— Как бы то ни было, этот зверь способен убить человека.
— Какое у тебя оружие?
— Мой старый винчестер.
— Не много ли? — усомнился Байрон. Он вздохнул и снова пригубил кофе. — Ты же видел следы — они принадлежат не слишком крупному зверю. Впрочем, тебе всегда нравилось ходить с настоящими пушками. А от этого человек просто хуже целится, вот и все.
— Но им можно остановить зверя, — заметил Везерби.
— Да, тебе трудно возразить. Если это — главная твоя цель, то конечно. Но сначала надо попасть в него.
— Попаду. Меткость я пока еще не потерял.
— Ну что ж, хорошо. И как ты намерен отыскать его?
Казалось, Байрон действительно заинтересовался, и Везерби всем телом подался вперед, надеясь увлечь старого приятеля, заставить его переменить решение и присоединиться к охоте.
— Пожалуй, здесь не обойтись без наших старых приемов. Как на настоящей охоте. Попытаюсь пройти по свежему следу — в том случае, конечно, если он снова кого-нибудь убьет. Или выманить его на себя… дождаться, когда он сам меня отыщет.
— Ночью? На болоте? — глаза Байрона заблестели. — И правда, совсем как в старое доброе время. Помнишь того людоеда в Сунде?
Байрон кивнул в сторону стены. Везерби обернулся: на них смотрела оскалившаяся морда тигра. Да, Везерби хорошо помнил ту охоту. Они тогда оставили полуобглоданный труп крестьянина — индуса и стали поджидать, когда тигр вернется к своей добыче. Вдова несчастного выплакала все слезы от столь неподобающего обращения с телом ее покойного супруга, тогда как деревенский староста проявил больше благоразумия — или меньше эмоциональности, что, впрочем, в данном случае было одно и то же.
— Ты, Джон, тогда сидел на дереве, — заметил Байрон.
— А ты спрятался на земле рядом с телом. Я помню. Ты был совсем близко от него.
— А знаешь, Джон, ты никогда не ощущал подобной прелести… Мне, чтобы пойти на риск, надо всегда быть уверенным, что в нем имеется какой-то заряд позитивных эмоций. В конце концов, тот тигр должен был иметь одинаковые шансы спастись или умереть — в равной степени, как и я.
Везерби снова покосился на тигра. Он вспомнил неожиданно метнувшееся перед глазами оранжево-черное пятно, то молниеносное приближение смерти, которое олицетворял собой прыжок громадной кошки на своего палача. Байрон выстрелил с колена и тут же откинулся в сторону, тогда как тигр, уже смертельно раненый, продолжал лететь вперед и рухнул у корней дерева, на котором прятался Везерби. Джон тогда не успел даже прицелиться.
