Его подгонял водитель, который, высунувшись из окна, закричал:
— Ефрем, давай быстрей! Стрельцов дрожащими от возбуждения руками запихивал новую обойму в рукоятку своего пистолета и передергивал затвор, но грузовик с полуприцепом уже успел тронуться. Натужно ревя мотором, «КамАЗ» отъехал метров на десять.
Стрельцов потерял еще несколько драгоценных секунд, осторожно высовываясь из кювета и оглядывая дорогу. На обочине остался лежать лишь труп капитана Костенко.
Младший лейтенант выскочил из кювета, в кровь ободрав пальцы на левой руке.
— Стой! — заорал он, потрясая пистолетом. — Стой, сволочь!
«КамАЗ» набирал ход. Стрельцов успел даже заметить, как водитель грузовика высунулся из окна и что-то прокричал. Но гаишник так и не разобрал слов.
Спотыкаясь на мокром асфальте, он побежал следом за грузовиком и выстрелил несколько раз, целясь в водителя.
Уже потом, намного позже, он сообразил что надо было стрелять по колесам. Но сейчас, в эти мгновения, младшим лейтенантом Стрельцовым двигала лишь ненависть.
— Стой, гнида, все равно не уйдешь! Он давил на курок пистолета до тех пор, пока затвор «Макарова» не застыл в заднее положении. Расстреляв всю обойму, гаишник не причинил грузовику ни малейшего вреда.
«КамАЗ» удалялся с места схватки со скоростью гоночного автомобиля.
От досады Стрельцов зло сплюнул и едва удержался от того, чтобы не швырнуть бесполезный уже «ПМ» на асфальт. «Уйдут же, сволочи!» Вернув затвор пистолета в нормальное положение, Стрельцов механически сунул оружие в кобуру и бросился к капитану Костенко.
Но его напарнику уже ничто не могло помочь.
Грузное тело капитана лежало в луже крови, растекшейся из громадной раны на затылочной части черепа. Над правой бровью виднелось аккуратное, идеально круглое отверстие.
Выражение лица Костенко было таким удивленным, словно перед смертью он увидел что-то необычное.
Склонившись над ним, младший лейтенант Стрельцов испытал приступ тошноты и отвернулся.
Внезапно за его спиной раздался нарастающий гул двигателя.
Оглянувшись, Стрельцов понял, почему преступники внезапно прекратили перестрелку и отправились восвояси.
На шоссе возле изувеченной милицейской машины остановилась длинная, как пожарный шланг, ярко разрисованная фура с тяжелым тягачом «Мерседесом».
Заскрипели тормоза. Из кабины высунулся водитель, розовощекий круглолицый толстяк в майке и кепке с длинным козырьком.
— Цо се здажилося? — крикнул он.
Стрельцов мотнул головой, стараясь понять, что говорит шофер. Лишь потом он сообразил, что на «Мерседесе» иностранные номера.
— Ты кто такой? — закричал гаишник.
— Польска. Разумешь?
— Поляк, что ли?
— Так, так, — закивал водитель, — поляк.
— Только пана на мою голову не хватало… — вполголоса проговорил Стрельцов.
— Цо?
— Да ничего, — отмахнулся Стрельцов, — погоди.
Пожав плечами, поляк выбрался из кабины своего шикарного «Мерседеса» и, не решаясь идти дальше, терпеливо стоял возле машины.
Пытаясь подавить в себе брезгливость, Стрельцов осторожно повернул голову капитана Костенко и в ужасе зажмурился.
Первый раз в жизни ему пришлось вот так близко увидеть развороченный череп и перемешанные с кровью сгустки мозга.
Если бы обстоятельства не заставили Стрельцова думать об ином, его бы наверняка вырвало…
Стараясь не испачкаться в луже крови, он встал и, кривясь, на всякий случай вытер руки о галифе.
— Во бля… За клубникой пошел… Рассеянно вертя головой по сторонам,
Стрельцов почему-то остановил взгляд на фуражке капитана Костенко. Головной убор валялся метрах в семи от трупа.
Неожиданно Стрельцов поймал себя на мысли — я ведь мог очутиться на его месте…
Секундное оцепенение прошло. Стрельцов быстро направился к машине, не обращая внимания на водителя-поляка.
Корпус «Жигулей» был изрешечен пулями так, словно из него пытались сделать сеточку для душа. Под ногами младшего лейтенанта хрустели стекла из разбитых окон вперемежку с кусочками отбитой краски.
Стрельцов нагнулся и не открывая дверь, просунул голову в окно.
— Мать твою за ноги, — выругался он, увидев раскуроченную переднюю панель и вдребезги разбитую рацию.
Выпрямившись, младший лейтенант с тоской оглядел спущенные колеса искореженных «Жигулей» и покачал головой.
