Но я уже ничего не видел, не слышал и не замечал вокруг. Это был наш первый поцелуй. В голове что-то шумело, звенело и с тихими мелодичным звоном лопалось. Хотелось куда-то бежать и на её глазах совершить нечто очень замечательное, чтобы она могла мной гордиться. Жизнь, сделав третий виток, зачиналась заново. И я почувствовал такой мощный прилив сил и положительной энергии, что вновь обнял Светлану и поцеловал. Нет, кто бы и чтобы не говорил, а счастливый я человек, если разобраться. Здорово мне везет в жизни. Ага. Чем-то угодил я Боженьке. Праведной жизнью своей, наверное. Чем же еще?
Ночью я долго не мог уснуть. Вспоминал прекрасное Светланино лицо и все никак не мог поверить, что она согласилась выйти за меня замуж. Я всегда считал, что она заслуживает большего. Перелистывал в памяти страницы прожитой жизни. Несмотря ни на что, она у меня удалась. Лишь боль утраты дорогих мне людей: мамы, Кати, Олега Цветаева, Лени Шабаева и других славных парней не дает покоя. Так порой прижмет, что Божий свет кажется с овчинку. Но если верить достоверным источникам, то я их не потерял, а лишь на время расстался с ними. Настанет время и я обязательно с ними встречусь. Очень хочется в это верить. Так будет. Непременно. А пока... А пока надо очень постараться, чтобы им там не было за меня стыдно.
Я не заметил, как уснул.
А утром я вспомнил, что за весь вчерашний день ни разу не подумал о деле. Вот те раз! Все моя система жизненных координат летела к чертовой матери. Хотел было восполнить упущение. Не получилось. Не до этого было. Сегодня мы со Светланой договорились повести Верочку в Центральный парк, а потом в недавно открывшийся Театр кукол.
День прошел замечательно. А вечером Светлана осталась у меня, надеюсь, на всю оставшуюся жизнь. Маэстро, туш! Нет, лучше сыграй нам, дружище, лунную сонату Беховена. Душа требует чего-нибудь этакого, возвышенного.
Глава пятая: Беркутов. Неожиданный поворот.
Итак, я, фигурально выражаясь, решил взять за жабры Тагира Бахметова и сделать из него агента ФСБ. Мало мне, видите ли, было босса. Вот таким я чувствовал себя крутым и самоуверенным. Отдав кассету с записью разговора с Первенцевым Рощину и предупредив, что её нужно хранить, как зеницу ока, и оберегать от любопытных глаз, как любимую девушку, я вышел из дома и потопал к штабу, где проживал мой будущий агент. Ночь была тихой и прохладной. На черном небе, как гроздья винограда, висели крупные, начищенные до ослепительного блеска, будто вышедшие на парад, звезды и тонкий серп нарождающейся луны. Внизу, в долине опиумного мака, стелился белый туман. Я шел по улице и мои шаги гулко отдавались в ночной тишине. Большинство домов уже спало беспробудным сном, равнодушно взирая на меня темными провалами окон. А где то там впереди в высоком тереме сейчас лежит в своей постели моя любимая и думает обо мне. И так мне стало от этой мысли хорошо на душе, так захотелось сделать что-нибудь замечательное.
— "Никто не сравнится с Матильдой моей!" — взорвал ночную тишину мой жизнеутверждающий голос. Мне ответила криком какая-то ночная птица да залаяли собаки. Светочка, любовь моя, этот подвиг я посвящаю исключительно тебе!
А вот и штаб. Окно квартиры Хозяина ярко светилось. Не спит архаровец, переживает не удавшееся покушение. Ему можно лишь посочувствовать. Однако, я очень сомневался, что сам Бахметов решился на подобное. За ним явно кто-то стоял. Определенно.
Стоящий на посту у дверей абрек с лицом потенциального убийцы хотел было меня остановить.
— Спокойно, джигит! — сказал я. — Мне нужно срочно к Хозяину по очень важному делу.
Я был для него героем. Поэтому, после некоторого раздумья, он решил со мной не связываться. Сказал сердито:
— Проходы!
Я поднялся на второй этаж, отыскал дверь квартиры Бахметова, деликатно постучал, открыл и шагнул через порог. В комнате я увидел Бахметова и его первого помощника Реваза Салигеева. По их разгоряченным лицам понял, что они о чем-то спорили. Причем, разговор для обоих был неприятным.
О чем спорим, господа?! — беспечно спросил я. — Может, я могу чем помочь?
