Она кивает и сжимает мою руку в ответ.
– Я просто рада, что этот год провела с тобою. Даже... даже несмотря на то, что было трудно.
Теперь я знаю, как выглядит сожаление. Я видела его в каждой черточке лица Джека на похоронах. И уже никогда не забуду, даже если забадубийцы похитят меня и прочистят мне мозги. Мама носит сожаление, как шаль – легко, но крепко обмотавшись. Я обнимаю ее и кладу голову ей на плечо.
– Все хорошо. Было весело. Трудно, но весело, и я многому научилась, большему, чем за всю свою жизнь, поэтому я очень рада, что переехала к тебе. Спасибо за то, что ты самая лучшая мама.
Она обнимает меня одной рукой и, запустив пальцы мне в волосы, начинает плакать.
– Я люблю тебя, Айсис.
– Я тоже тебя люблю! – смеясь, восклицаю я сквозь подступившие к глазам слезы. – Я буду по тебе скучать.
С ней я буду видеться чаще, чем с Кайлой, однако расставание все равно причиняет острую боль. Я настолько же хороша в прощаниях, как и Тарзан в одежде.
По крайней мере, Лео за решеткой, так что несколько лет она будет в безопасности.
Я с замиранием сердца смотрю ей вслед. Вдруг что-то внутри меня резко падает вниз, а затем воспаряет назад, и я снова вижу школу.
Я одна.
Никто в университете меня не знает. Мне придется все начать сначала. Мимо меня проносится поток сотен первокурсников, вытаптывая лужайку и мое чистое девичье сердце. Они смотрят сквозь меня. Я более безлика, чем император Палпатин до того, как снял свой капюшон. Над входом в громадную библиотеку большими буквами написано: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ЖИТЕЛИ ШТАТА ОГАЙО!».
– Я бы сказала «Добро пожаловать в Ад». – Раздается голос слева от меня. Рядом со мной стоит высокая крупная, но не толстая, девушка с семью серьгами в ухе. Ее круглое, пухлое лицо подчеркивают выкрашенные в ярко-розовый цвет и сбритые с боков волосы. А ее армейские ботинки и фланелевая рубашка выдают все, что мне нужно знать. Передо мной величайшая агрессивная личность. Мне одновременно хочется и быть ею, и завязать с ней драку, чтобы потом я могла похвастаться, что она меня ударила. Девушка моргает своими густо накрашенными подводкой карими глазами.
– Что?
– Я думала вслух? Я иногда так делаю. Доктора говорят, что это, возможно, синдром Туретта>3, но я считаю, что это высочайший эволюционный процесс человечества. Однажды все в мире будут похожи на меня, и это будет круто!
Розовые брови девушки взлетают вверх, и она смеется. Искренним, богатым смехом, похожим на густое рагу, а не на жиденький суп, как у большинства девочек.
– Иветта. Иветта Монро. – Она протягивает мне руку, и я отвечаю на рукопожатие.
– Айсис Блейк. Но друзья зовут меня Сумасшедшая. Или Идиотка. А иногда сочетают оба варианта.
Иветта ухмыляется.
– Теперь нас таких двое.
И тут я узнаю на ней одну из восхитительных сережек в виде черепа. В моей комнате есть точно такая же!
– Это прозвучит немного по-сталкерски, но я не могу не заметить, что ты обезглавила Джека Скеллингтона и прицепила его череп себе на ухо.
– Что я могу сказать? – Иветта пожимает плечами. – Мне нравятся кости.
– Как ни странно, мне тоже, ведь наши скелеты поддерживают сложную мышечную систему и без них мы были бы просто комками плоти. А еще у нас не было бы средних пальцев, которые так здорово демонстрировать людям. Ты в комнате 14В?
У Иветты расширяются глаза.
– Да, так ты....
– ТВОЯ СОСЕДКА ПО КОМНАТЕ!!! – визжу я. Проходящий мимо парень вздрагивает и показывает мне средний палец, в ответ я громко сообщаю ему, что за это он должен быть благодарен своему скелету. Иветта выглядит довольной. Она закидывает руку мне на плечи, и мои ноги чуть ли не на два дюйма погружаются в мягкую землю.
– Ты первая, – говорит она, ведя меня к общежитию.
– Первая для чего? Для гонки на трех ногах? Что ж, должна предупредить: сейчас у меня в наличии только одна хорошая нога, другая же небритая и несексуальная...
– Первая делишься своей историей. Откуда ты?
– Из Огайо. Ой, нет. Из Флориды! Да, из Флориды. Я там выросла, а в начале выпускного года переехала сюда. А ты? О-о, дай угадаю… преисподняя. Ты из Ада!
– Я точно из Ада. И имя ему Канзас.
