Кравец. Привет! Помнишь меня? Мы встречались на фестивале печатных СМИ в феврале, нас Аня Кричевская познакомила. Я из «Каравана».
Грей. Ааа, да, помню. Знатно погуляли на фуршете))) Как поживаешь?
Кравец. Спасибо, ничего. Я по поводу твоего интервью с Кричевским.
Грей. Что-то интересует?
Кравец. Оно показалось мне странным. Точнее, странным показался сам Кричевский.
Грей. Между нами, подруга… он не странный, он мудак.
Кравец. Почему?
Грей. Встречный вопрос: ты в связи с чем интересуешься?
Кравец. Я пытаюсь кое в чем разобраться. На убитого горем отца он не слишком похож.
Грей. Ты часто общалась с родителями новопреставленных молодых людей до похорон? Я общалась. Поверь мне, реакции бывают самые непредсказуемые — от истерики до полного ступора. У Кричевского включился режим «это просто страшный сон».
Кравец. Кстати, ты считаешь, что терзать мужика на следующий день после обнаружения трупа было правильно?
Грей. Так, стоп, коллега! Это что, профессиональное замечание?
Кравец. Понимай как хочешь. Я считаю, что не стоило.
Грей. А я считаю, что это стоило прежде всего сделать «Каравану». Это ваша сотрудница. Где вы болтались все это время?
Кравец. У нас с вами разные представления о границах допустимого. Так почему он мудак?
Грей. Потому что. Не забывай, что мы все-таки конкуренты, делиться с тобой эксклюзивом я не собираюсь. И хорош меня лечить, подруга.
Кравец. А я не собираюсь ничего у тебя выведывать. Это было бы глупо и смешно.
Грей. Такая порядочная?))) Честь мундира, репутация профессии — вот это все?
Кравец. Почему нет?
Грей. Ладно, не дуйся. Давай-ка лучше проверим твою порядочность. Ты знаешь, почему на самом деле между Анькой и ее отцом были такие контры?
Кравец. Вроде и так всем известно. Нет?
Грей. Нет. Кричевский ей не отец. Точнее, не биологический отец. У ее матери, кроткой мышки-профессорши, когда-то был роман с одним чертом. Анька от него. Много лет Кричевская-старшая все скрывала, но вот всплыло. Причем оба, и дочь и отец, узнали об этом одновременно. Как тебе сюжетец?)))
…
Грей. Чего молчишь? Звезда в шоке?
Кравец. Не без этого… Но это все-таки не объясняет натянутых отношений.
Грей. А это вторая часть Марлезонского балета. Биологический отец Аньки — тот самый партнер из мэрии, из-за которого был тот самый срач. Занавес, Элвис покинул здание! А я включаю секундомер и жду, через какое время эта инфа появится на вашем сайте)))
…
Кравец. Знаешь, ты очень удачный псевдоним себе выбрала. Тебе идет.
Грей. Слушай, девочка… На первый раз я тебя извиню, но на глаза мне не попадайся.
Солнце
Привет, любимая моя))
У меня вдруг куда-то пропал Интернет, пока ты выезжала на съемки, и я не мог с тобой связаться. Решил написать очередное письмо. Надеюсь, мои письма тебе не приедаются… Впрочем, сие обстоятельство зависит от таланта писца)
Ну да ладно.
Вчера я встречался со школьным другом, Костей Андреевым. Возможно, я о нем тебе рассказывал. Мы были дружны с ним последние два года школы (потому что учились вместе только последние два года), вместе учились играть на балалайках и думать о вечном. Последний раз встречались летом 2007-го. Он не изменился — всё такой же увлеченный историей, архитектурой, мистикой, археологией и теориями заговоров.
В обчем, проболтали мы четыре часа. Говорили о религии, о христианстве, масонах, племени майя, архитектуре древней цивилизации; искали потерянные в календарях дни, месяцы и годы. Костян полагает, что наш нынешний календарь ошибочен и сейчас должен быть 1860-й год, либо, напротив, индейцы майя накосячили и предсказанный ими катаклизм (который «2012») уже произошел 158 лет назад. Короче, я ни черта не понял)) Говорили мы о музыке, литературе, кино, ели приготовленное мной куриное филе и жареные кабачки (как выяснилось, готовить Костя так и не научился) … а потом говорили о Солнце…
Знаешь, много лет я считал себя умным и глубоким человеком, которому всегда есть что сказать. Вчера я понял, что я дитя неразумное, которому надо забросить мелкожитейскую суету, любовь, женщин, секс, спорт и начать много читать и путешествовать — лишь тогда я смогу догнать своего пытливого товарища))
